Клайв Стейплз Льюис
Серебряное кресло
Глава ПЕРВАЯ. ЗА ШКОЛОЙ
В тот скучный осенний день Джил Поул плакала, стоя позади одного из школьных зданий. Плакала она потому, что ее дразнили. Наша история вовсе не о школе, так что о ней много рассказывать не стоит. Мальчики учились там вместе с девочками, и в старину такие заведения называли школами смешанного обучения. Только если где что и смешалось, так в головах начальства. Эти горе-учителя считали, что детям надо позволять все, что им нравится. Как на беду, десятку ребят постарше больше всего нравилось дразнить и мучить остальных. В любой другой школе навели бы порядок за пару месяцев, но в этой творились жуткие вещи. А если что и всплывало на свет Божий, то никого не наказывали. Директриса заявляла, что это – «интересный случай», вызывала провинившихся и часами с ними беседовала. Тот, кто знал, как ей подыграть, мог даже стать ее любимчиком.
Вот почему Джил Поул и плакала скучным осенним днем на мокрой тропинке между физкультурным залом и зарослями кустарника. Она еще вдоволь не наплакалась, когда из-за угла вылетел, чуть не наскочив на нее, насвистывающий мальчик – руки в карманах.
– Ты что, слепой? – спросила Джил.
– Ладно, – начал было мальчик, но тут заметил ее заплаканное лицо. – Чего это ты, Джил?
Губы у девочки дергались. Так всегда бывает, когда хочешь что-то сказать, но знаешь, что расплачешься, едва откроешь рот.
– Значит, опять они, – нахмурился мальчик, еще глубже засовывая руки в карман.
Джил кивнула. Обоим и без слов было понятно, о чем речь.
– Слушай, – сказал мальчик, – ну что толку, если мы все… Он думал ее утешить, а вышло, будто начал читать лекцию. Джил вдруг вскипела, да и как не вскипеть, когда не дают выплакаться.
– Вали отсюда, – сказала она. – Тебя забыли спросить. Тоже мне, учитель выискался. По-твоему, значит, надо к ним подлизываться всю жизнь, и, вообще, вокруг них плясать, да?
– Господи, – сказал мальчик. Он присел на травянистый пригорок под кустами, но тут же вскочил, потому что трава была жутко мокрая. Звали его Юстас Ерш, но был он парень ничего. – Джил! Это нечестно. Я в этой четверти ничего подобного не делал. Ты что, забыла, как я за Картера вступился, ну тогда, с кроликом? И Спиввинса я не выдал, даже когда меня колотили. А помнишь…
– Ничего не знаю и знать не хочу, – всхлипнула Джил.
Юстас понял, что она еще не пришла в себя и протянул ей мятный леденец, положив такой же и себе за щеку. Джил понемногу успокаивалась.
– Ты извини, Ерш, – сказала она. – Это, правда, нечестно. Ты в этой четверти очень хороший.
– Ну и забудь, какой я раньше был, – сказал Юстас. – В прошлой четверти я точно был скотина.
– Был, был, – сказала Джил.
– Значит, ты думаешь, я изменился?
– Я не одна так думаю, – сказала Джил. – Они тоже заметили. Мне Элеонора Блейкстоун сказала, что про тебя Адела Пеннифазер говорила у нас в раздевалке: – «Этот мальчишка, Ерш, он в этой четверти совсем плох. Но мы им скоро займемся».
Юстас вздрогнул. Все в этом заведении – а оно называлось, к слову, Экспериментальной школой, – знали, чем такие слова пахнут.
Дети замолчали. Слышно было, как падали капли воды с листьев лавра.
– А почему ты так переменился? – спросила Джил.
– Со мной на каникулах случилась куча интересных вещей, – загадочно произнес Юстас.
– Каких это?
– Слушай, Джил, – сказал Юстас, помолчав, – мы ведь с тобой оба жутко ненавидим эту школу, точно?
– Еще бы, – сказала Джил.
– Значит, я тебе могу доверять.
– И на том спасибо, – отозвалась Джил.
– Так вот. Я тебе могу рассказать потрясающие вещи. Послушай, смогла бы ты поверить в разные такие штуки, над которыми другие смеются?
– Не знаю, не пробовала, – сказала Джил. – Наверное, сумею.
– Ты сможешь поверить, если скажу тебе, что я на каникулах побывал в другом мире?
– То есть как это?
– В другом мире, в смысле… ну ладно. В таком месте, где животные умеют разговаривать и где есть… ну… чудеса и драконы, и все прочее, как в сказках…
Ершу было так трудно все это объяснять, что он даже покраснел.
– А как же ты туда попал? – спросила Джил.
Почему-то она тоже смутилась.
– Способ тут один-единственный, – тихо сказал Юстас, – волшебство. Мы там были с моей двоюродной сестрой и братом. Нас туда просто… ну как это… унесло. А они там и раньше бывали.
Теперь, когда они заговорили шепотом, Джил стала как-то легче верить Юстасу. И вдруг ее охватило ужасное подозрение, и она сказала, на минуту став похожей на тигрицу:
– Если я только узнаю, что ты меня водишь за нос, я никогда больше не буду с тобой разговаривать. Никогда!
– Я не вру, – сказал Юстас. – Честное слово. Клянусь чем угодно.
(Когда я был мальчиком, мы клялись на Библии. Но Библию в Экспериментальной школе не жаловали).
– Ладно, – сказала Джил, – верю.
– Ты никому не скажешь?
– Да ты что?
Оба они порядком разволновались. Но тут Джил оглянулась вокруг, увидела скучное осеннее небо, услышала, как с листьев падают дождевые капли, и вспомнила о всякой школьной тоске. В этой четверти было тринадцать недель, а прошло из них всего две.
– Ну и что толку? – сказала она. – Мы-то ведь не там, мы здесь. И попасть туда ни за что не сможем. Да?
– Я и сам все думаю, думаю, – отозвался Юстас. – Когда мы вернулись из Того Места, Он нам сказал, что эти ребята, Певенси, мой брат с сестрой, туда больше не попадут, они там уже три раза побывали. Наверное, им хватит. Но мне-то он ничего такого не говорил, а уж наверняка, сказал бы, будь мне туда путь заказан. Вот я и думано, как же все-таки…
– … Туда попасть? – подсказала Джил.
Юстас кивнул.
– Наверно, надо начертить на земле круг и написать в нем всякие таинственные слова непонятными буквами, и встать в него, и произносить разные заклинания?
– Нет, – сказал Юстас, поразмыслив. – Я тоже примерно так думал, только эти круги и заклинания все-таки чушь собачья. По-моему, они Ему не понравятся. Как будто мы Его хотим заставить что-то сделать. А мы Его можем только просить.
– Ты о ком говоришь? – спросила Джил.
– В Том Месте его зовут Аслан, – отвечал Юстас.
– Что за необыкновенное имя!
– Сам он еще необыкновенней, – торжественно сказал Юстас. – Ну что, попробуем? От просьбы вреда не будет. Давай-ка встанем рядом, а руки вытянем вперед, ладонями вниз.., как на острове Раманду…
– На каком таком острове?
– Потом расскажу. Наверное, ему понравится, если мы встанем лицами на восток, только где же тут восток?
Джил пожала плечами.
– Все девчонки такие, – проворчал Юстас, – никогда сторон света не знают.
– Будто ты знаешь, – рассердилась Джил.
– Я-то сейчас найду, если ты мешать не будешь. Есть! Восток там, где лавровые кусты. Будешь за мной повторять?
– Что повторять?
– Слова, которые я скажу. Ну…
И он начал:
– Аслан, Аслан, Аслан!
– Аслан, Аслан, Аслан! – повторила Джил.
– Впусти нас, пожалуйста, в…
И тут с другой стороны здания физкультурного зала донесся голос:
– Джил Поул? Прекрасно знаю, где она. Ревет за физкультурным залом. Привести ее?
Переглянувшись, Джил и Юстас нырнули в заросли лавра и начали карабкаться по скользкому склону, с завидной быстротой продираясь сквозь кусты. В Экспериментальной школе никто толком не знал математики, латыни или французского, зато можно было научиться быстро и тихо скрываться, когда тебя разыскивали.
Через минуту-другую они остановились и, прислушавшись, различили за спиной шум погони.
– Хоть бы дверь оказалась снова открыта! – прошептал Юстас.
Джил кивнула. Заросли кустарника заканчивались каменной стеной. В ней имелась дверь, через которую можно было выйти на покрытую вереском пустошь. Дверь почти всегда была заперта. Но когда-то давно ее видели открытой, может статься, всего один раз, и этого было достаточно, чтобы школьники все время с надеждой дергали дверь. Ведь через нее так замечательно можно было бы незаметно удирать с территории школы!