Первым начал один из братьев:
— Ну и куда ты путь держишь, красавица?
Красавицей Лесли себя никогда не считала, но ответила четко и исчерпывающе:
— В горы.
— А чего от нас убегала?
— Я не убегала.
— А нам показалось, что убегала, — хохотнул парень. — Вот мы и решили догнать тебя и узнать — неужто мы такие ужасные?
За спиной у него чуть шелохнулись кусты. Еще шелохнулись, сбоку…
— Я не убегала, — повторила она. — И вообще не понимаю, что вам от меня нужно! — пусть считают ее какой угодно дурой — лишь бы им не пришло в голову сейчас обернуться!
— Да вот спросить хотим — тебе, случайно, не страшно одной?! — продолжал веселиться парень.
— Одной, — Лесли интонацией подчеркнула это слово, — не страшно.
— Ну ладно, хватит, — сказал мексиканец. — Давай, показывай, что у тебя там, — кивнул на волокушу.
— А в чем дело?!
— Я сказал — давай сюда мешки! — он выразительным жестом положил руку на револьвер.
Она постаралась изобразить на лице испуг — пусть уверятся, что ей не придет в голову сопротивляться — нагнулась, отвязала верхний мешок и швырнула к ногам мексиканца.
Чтобы поднять его, тому пришлось сойти с седла. Придерживая одной рукой мотоцикл, он потянулся к мешку — и в этот момент Лесли выстрелила. Прямо от бедра, не поднимая арбалет.
Он еще падал, схватившись за пробитую стрелой шею, а она, выхватив мачете, уже метнулась к рыжему весельчаку.
— Бей!
О третьем парне можно было не беспокоиться — собаки ринулись на него со всех сторон, словно выметнувшись из самой преисподней.
Противник Лесли перехватил ее правую руку с мачете. Падая вместе с ним и с мотоциклом наземь, Лесли вцепилась зубами ему в щеку. Парень успел ударить ее в челюсть, прежде чем левой рукой она пырнула его под ребра выхваченным в падении ножом; выдернула лезвие из раны и ударила снова — сверху, наискосок, за ключицу.
Изо рта парня хлынула кровь, он дернулся и обмяк. Лесли вскочила, оглядываясь.
Подстреленный мексиканец хрипел и корчился рядом со своим мотоциклом. Третий парень лежал неподвижно, залитый кровью — Лесли хватило одного взгляда, чтобы понять, что живые так не лежат.
Все еще не отошедшие от горячки боя собаки бродили вокруг и порыкивали друг на друга.
Подойдя к мексиканцу, Лесли перерезала ему горло и выдернула стрелу.
Кажется, все — все трое готовы… Тяжело дыша, она присела на песок. Опустив голову, закрыла глаза — ее колотило; сердце, казалось, сейчас выскочит из груди.
Сдвинуться с места ее заставили ударившие по спине капли дождя. Она подняла голову — Ала, сидевшая перед ней носом к носу, обрадованно замела хвостом.
— Да, — Лесли через силу улыбнулась ей, потрепала по шее. — Молодец, ты все сделала правильно.
С трудом выпрямилась. Челюсть немилосердно болела, еще болело колено — она не помнила, когда ушибла его. Но рассиживаться было некогда — трупы так оставлять нельзя… и мотоциклы, ясное дело, тоже.
Придется сбросить их в ущелье в миле отсюда, и делать это нужно не мешкая — если, конечно, она хочет сегодня ночевать в пещере, а не под дождем.
Одежду парней Лесли брать не стала, взяла только ремни с массивными бронзовыми пряжками. С одной из них грозно скалился нетопырь с глазами из красных камешков, две пряжки были в форме сов. Что ж, с выдумкой и практично: в случае чего живот от удара защитит. Когда-то и у нее была похожая пряжка — тоже нетопырь, но попроще и без камешков в глазницах. Может, даже тот же умелец делал.
Еще взяла еду: вяленую баранину, хлеб — испеченный по меньшей мере неделю назад, он высох, но был вполне съедобен — и несколько катышков сухого овечьего сыра. Кроме того, канистру с бензином (тяжело, конечно, но не оставлять же!) и кое-что из вещей: патроны, один из револьверов — тот, что выглядел поновее — и два ножа, один — в красивых ножнах и с наборной ручкой.
Совесть Лесли ничуть не мучила: повернись дело иначе, и сейчас эти парни разбирали бы ее имущество, решая, что взять, а что выкинуть.
К багажнику одного из мотоциклов был привязан мешок, набитый вещами — судя по всему, путников, которым повезло меньше, чем ей: короткий нож, какими пользуются охотники на змей; штаны из плотной ткани, засалившаяся на рукавах замшевая куртка — на груди пробита пулей, вокруг пятна крови. Еще одна курточка, поменьше — на ребенка лет семи, тоже поношеная. Потертые, с исцарапанным стеклом женские наручные часики; лифчик — сильно поношенный, но фабричного производства, кожаная юбка…