— Господин полковник… сэр… там… — задохнулся и махнул рукой в сторону окна.
Но командующий базой уже и сам смотрел туда.
Впервые за без малого два года тучи рассеялись и в просветах показалось небо. Но не то знакомое всем с детства предрассветное небо — синий покров с рассыпанными по нему звездами. Это, новое небо было словно затянуто серебристой, слабо фосфоресцирующей полупрозрачной пленкой, остатки туч на ее фоне смотрелись темными пятнами.
В одном месте виднелось светлое пятно с расплывчатыми очертаниями, в котором можно было угадать молодой месяц.
Позже полковник Брэдли прочитал, что серебристые полупрозрачные облака знакомы людям уже давно — их видели и после извержения Кракатау, и после падения Тунгусского метеорита.[3] Но в тот, первый момент это зрелище показалось ему ужасающим — будто кто-то вдруг перенес его на другую планету.
С тех пор просветы в тучах появлялись все чаще, бывали даже ясные дни — не считая серебристой облачной пелены, которая не редела и не рассеивалась. Солнце, просвечивая сквозь нее, грело не так сильно, как прежде, но все же достаточно, чтобы в мае земля покрылась молодой травкой.
Некоторые из обитателей бараков, дождавшись теплых дней, ушли, но большинство остались. Здесь, в городке рядом с базой, у людей была хоть какая-то стабильность и уверенность в том, что и завтра, и через месяц у них будет еда и крыша над головой. За это они готовы были работать, не покладая рук, и благодарили Бога, что попали сюда, потому что в остальных местах было куда хуже. Несравнимо хуже.
Беженцы из других районов приносили страшные сведения: голод, разруха, эпидемии. Слова «закон и право» потеряли всякий смысл, жизнь человека порой стоила меньше куска хлеба — а нередко и зависела от этого куска.
И в этих нечеловеческих условиях, среди царившего по всей Америке хаоса, Форт-Бенсон оставался одним из немногих островков безопасности и порядка.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Всего этого Лесли в то время, разумеется, не знала. Прочла потом, в «Журнале базы», который полковник начал вести через пару недель после Перемены, записывая в него все самое важное, что происходило в Форт-Бенсоне.
Ей было одиннадцать лет, когда в журнале стали появляться и записи, сделанные ее, еще детским почерком. Каждый вечер она приносила полковнику обед, и он, пока ел, диктовал ей, что именно писать.
Приносить обед полковнику Брэдли было лишь одной из обязанностей Лесли. А еще — ухаживать за больными в лазарете, мыть и стерилизовать медицинские инструменты и помогать маме вести прием больных.
В двенадцать лет она уже могла сделать укол и поставить капельницу, зашить рану и наложить повязку. В четырнадцать — ассистировала при операциях, безошибочно подавая нужный инструмент и отсасывая резиновой грушей кровь, могла вправить вывих и зафиксировать шиной сломанную руку или ногу.
В тринадцать лет к обучению медицине прибавились еще уроки самообороны. Полковник отвел ее к сержанту Калверу и приказал, чтобы тот научил ее, как он выразился, «всему, что ей не помешает знать… ну, ты понимаешь, о чем я!»
Тут же добавил:
— Только не забудь, что это девочка, а не новобранец. Сломаешь ей что-нибудь — сам лично шею сверну!
Лесли мысленно хихикнула: трудно было себе представить, что невысокий пожилой полковник в состоянии свернуть шею здоровенному сержанту Калверу. Но тот воспринял слова своего командира всерьез и смущенно пробасил:
— Да что вы, сэр… будто я сам не понимаю!
И действительно, за все время обучения Лесли ни разу ничего не сломала и не вывихнула. Вот синяков набила изрядно — в основном поначалу, когда еще не умела падать.
Помимо обычных приемов самообороны, сержант учил ее стрелять — а заодно разбираться в оружии и чинить простые поломки, владеть ножом и использовать в схватке любые подручные средства, будь то ремень или палка, подобранный под ногами камень или рюкзак.
— Помни, в серьезной драке тебе против мужчины не выстоять: и сила не та, и удар не тот, — не раз говорил он. — Твое оружие — скорость, ловкость и внезапность. Старайся вывести противника из строя как можно быстрее; если почувствовала угрозу — бей первой.
Лесли слушала и запоминала, тренировалась и радовалась, когда какой-то прием удавался. Но, хотя всю эту «науку» девочка схватывала на лету, воспринимала она ее скорее как игру, чем как то, что когда-нибудь пригодится в жизни.
3
Некоторые ученые утверждают, что причина появления этих облаков — попавшая в верхние слои атмосферы метеоритная пыль или вулканический пепел.