За башней, где рынок устремлялся к границам четырех секторов, атмосфера карнавала уже захватила узкие улицы. Сотни горожан вышли поглазеть на развлечения в честь Рубиновой Луны. Живая музыка дополняла картину. Все надели свои лучшие одежды из струящегося шелка, украшенные металлическими подвесками. Мощные Ополченцы, грубо расталкивая толпу, ходили взад и вперед. Видны были и малочисленные механические Ребята Лордов, свистящие паром и брызжущие маслом, явно уже пережившие свой рассвет. Но в такой день не хотелось обращать внимание на представителей власти.
Загадочная женщина пробиралась сквозь толпу, явно не замечая преследователей. Она то останавливалась посмотреть представление жонглеров, клоунов или акробатов, то сворачивала в переулок, где кривлялись марионетки. Макс, развлекаясь, наблюдал, как девочка-подросток пристроилась за леди и запустила свои грязные пальчики в шелковый карман. Эта женщина точно была из одного из Кланов: ни у кого из завсегдатаев рынка невозможно было так легко вытянуть кошелек. Частые визиты на рынок вырабатывают у человека особую восприимчивость к воровским пальцам и осторожным прикосновениям.
Женщина, не заметив ни пропажи кошелька, ни преследования, продолжала двигаться по улице, повернула в сторону едва прорисовывающейся тени Башни Гильдий.
– Присмотри за ней, Менни, – шепнул Макс своему компаньону, растворяясь в толпе. – Мои планы изменились, я хочу провернуть одни фокус.
Менни поднял брови.
– Хочешь произвести впечатление? Зачем терять время?
Макс ухмыльнулся и направился вслед за воришкой. Девочка шла прямо к Матушке Бэппи. В лавке, следуя указаниям своего бурчащего желудка, она ткнула в пухлые пироги хозяйки и подняла два пальца. Макс с раскаянием вздохнул. Бедная девочка, наверное, давно не ела, но он скользнул в ее сторону и освободил ее от украденного кошелька с еще большим искусством, нежели она проделала это ранее. Выйдя, он услышал внушительный густой голос Матушки Бэппи:
– Нет денег – нет пирожков! Я здесь благотворительностью не занимаюсь! Вон отсюда!
Макс быстро присоединился к Менни Вейну, который стоял, скрестив на груди руки, там, где Макс его и оставил.
– Ну, – поинтересовался Макс, – где наша загадочная леди?
Менни пожал плечами, показывая, что он совсем не в восторге от подобной смены планов.
– Зачем все это?
– Пока и сам не знаю. Причуда. Каприз. Менни покачал головой.
– Великие люди сражены красотой.
– Да, ладно, дело не только в этом. Что эта высокомерная Клановая стерва здесь делает? Мы могли бы выведать у нее что-нибудь полезное для себя.
Менни помолчал и затем без особого желания указал дорогу.
– Она пошла туда.
– Пошли, догоним ее.
Это было легко. Переругиваясь на ходу, и толпа, и Ополченцы инстинктивно расступались перед женщиной, она явно была из благородных. Сейчас леди приближалась к месту, где уже была установлена сцена. Арлекины в масках и костюмах пытались созвать публику. Женщина приостановилась, заинтересованная. В этот момент одетый в нелепый огненный костюм клоун прыгнул в ее сторону и взмахнул шляпой прямо у нее перед носом.
– Никто не может пройти, не заплатив монетку за представление.
К удивлению Макса, женщина рассмеялась и спросила:
– Сколько? Клоун поклонился.
– Полслитка, прелесть моя.
Она кивнула и протянула руку за кошельком. Макс смотрел, как менялось выражение ее лица. Леди заметила пропажу.
– Полслитка, – повторил клоун с легким нетерпением.
В этот момент Макс выступил вперед. С изящным поклоном он снял шляпу и протянул леди висящий на кончике меча кошелек.
– Полагаю, ваш?
– Как вы? – женщина сузила глаза. – Вы украли его у меня?
Макс покачал головой.
– Нет, но я видел, кто это сделал, и как джентльмен взял дело в свои руки.
Мгновение она сердилась, затем схватила кошелек. Прежде чем леди успела его открыть, Макс протянул клоуну две монеты.
– За меня и леди.
– Наслаждайтесь представлением, – сказал клоун и, подмигнув Максу, отправился на поиски новых потенциальных зрителей.
– Вам не стоило платить за меня, – произнесла женщина. – У меня более чем достаточно средств, чтобы платить за себя самой.
– Мне так захотелось. Считайте это знаком уважения и поклонения.