— Здравствуй.
Он, не здороваясь, поцеловал её, и Джейн еле сдержалась, чтобы не ахнуть. Так она устала от всего, что происходило с ней здесь и ранее в Айронвуде. И наконец, она получает награду в виде бесценного времени с ним.
— Прости, так и не научился здороваться.
— Ничего. Со временем научишься. Как твои силы?
Феликс выглядел задумчивым:
— Сегодня у меня получилось создать несколько картошек и прочих овощей. Рассел сказал, что это очень выгодно и жаль, что я раньше этого не делал. Кажется, жена послала его в магазин после работы и теперь ему не придется идти. Кстати, заметил, что в этом мире люди постоянно шутят. Вначале я даже не понимал этого.
— Почему же ты не научился смеяться ещё раньше?
— Можно сказать научился. Внутри. Я смеюсь, но на лице пока не видно. Забавно, вы так много шутите, при том, что здесь есть так много ужасных вещей.
— Наверное, поэтому и шутим. Без смеха и юмора здесь было бы слишком сложно. Знаешь, я все больше думаю, как же тебе было нелегко в моем мире. Ты провел здесь гораздо больше времени, чем я в Айронвуде, и действительно на Земле все гораздо сложнее.
— Да, я вначале, честно говоря, вообще ничего не понимал. Хорошо, что ты меня тогда не видела. Сплошная растерянность и никчемность. Я очень рисковал, рассказывая Расселу, кто я на самом деле. И, наверное, если бы знал, что любого с такими баснями могут отправить на лечение как тебя, то не делал бы этого. Но мне повезло. Рассел и его семья помогли мне освоиться.
— Тебе здесь не нравится?
— Я не знаю. И это правда. На самом деле я думаю, что должен был попасть сюда. Как вы говорите – это судьба. Мне не раз снились эти птички с твоей картины, мне не раз снилось, как я вместе с отцом катаюсь на велосипеде. Тогда я даже не понимал, что именно созерцаю во снах. И всё это я встретил здесь. Значит – всё не случайно. Но я успел понять, что этот мир полон лжи, предательства и боли.
Джейн было грустно, что Феликс видел её мир в таких черных красках. Несмотря ни на что, ей казалось, что здешний мир не так уж и плох.
Вдали раздался звон церковных колоколов, и Феликс повернул голову к источнику звука.
— Мы с Расселом создавали витражные окна в этой церкви.
— Значит, ты бывал и в наших храмах?
— Да, Рассел рассказывал мне, что в вашем мире витражи появились как библия для людей, которые не умели читать. Когда люди заходили в собор, считалось, что Бог общается с людьми через свет, который материализуется, проходя через эти стекла. Знаешь, моя истинная религия осталась для меня таинственной и неизвестной. И не сказать, чтобы я когда-то верил в Матерь Природы, но в тот миг, когда на нас бежали твари, она услышала меня и дала мне силы создать для тебя портал. И тем более – я никогда не верил в Бога, я услышал о нем впервые, только тогда, когда ты ворвалась в наш храм. Но когда мы делали окна этого собора, я чувствовал, как Бог общается со мной через свет моих стекол.
Джейн заворожено слушала Феликса.
— Так что, во что бы мы ни верили, эта сила существует. Сила, которая дает нам жизнь и любовь, – он замолчал на какое-то время, а потом продолжил, – Рассел рассказал мне, что в классическом витраже есть ”литургические цвета”. Зеленый означает перелом, нарушение порядка, а сиреневый – цвет скорби. Как символично. Пресловутая зеленая вода изменила всю жизнь Айронвуда в корне. А я создал паруса того злополучного корабля сиреневыми.
— На самом деле паруса были стандартными белыми?
— Верно, но я видел их сиреневыми... Цвет скорби…
Они смотрели на храм еще какое-то время, а потом повернулись друг к другу.
— Я должна рассказать тебе кое-что важное. Как раз о том, что всё не случайно. На работе мне попалась статья. В общем: тридцать три года назад здесь была секретная лаборатория, и твой Отец был там. Кажется, тот жуткий мир, о котором он рассказывал это мой мир. Там, в лаборатории его действительно могли мучать, изучать его природу. И потом здание взорвалось, вследствие взрывов какая-то зелёная субстанция прорвалась из резервуаров и куда-то исчезла. Я думаю, что твой Отец взорвал здание и открыл портал в Айронвуд. А “зелёная вода” случайно попала вслед за ним в портал. По срокам всё тоже сходиться. Вначале в Айронвуд пришла “зеленая вода”, а потом через три недели твой Отец появился в Великих Садах. Он мог все это время там быть. Просто не знал, что там есть люди или не мог их найти. Или быть может, ждал на месте своего появления одну женщину, прежде чем пошел кого-то искать.
— Какую женщину?
— В лаборатории работала женщина по имени Дорота Кларк. Сестра миссис Кларк рассказала о том, что Дорота была влюблена в твоего отца, и что он подарил ей какой-то браслет, который она запрещала кому-либо трогать. Феликс, миссис Кларк – это та пожилая женщина, которую я пыталась спасти, и я коснулась её браслета в тот день. А потом оказалась в Айронвуде. Твой Отец оставил ей вход в портал. Но она почему-то не пошла за ним, а осталась.