Она закивала, с горечью посмеиваясь:
— Тогда я попробую впервые быть доброй…. — в её глазах сверкали гневные искры, — Я как раз хотела попросить, чтобы ты сделал его руки нормальными. Не знаю, за что ты создал ему копыта на месте кистей, твой жест так и осталось загадкой для всех. Ты прав, это ужасно, что я называла его чудовищем, вот ты к нему гораздо добрее… — она засмеялась, — Все-таки ты дружил с ним до шести лет, и целых двадцать четыре года не портил ему руки. Верни им человеческий облик – эти руки спасли мне жизнь.
Феликс был абсолютно повержен её словами. Она так точно подметила, что и он никогда не был добр к людям, но он и не утверждал обратного, он лишь хотел сказать, что Джейн лучше их двоих и поэтому она захватила всю его жизнь.
Кассандра уже почти скрылась за дверью, когда он крикнул ей вслед:
— Прошу тебя позови Эпса.
— Какого Эпса? Того, что Козлоногий не успел спасти?
Кинув на Феликса долгий взгляд, она вышла из его комнаты.
Не успел король осознать услышанное, как вслед за Кассандрой в его кабинет ворвался глава Верховного Совета с несколькими секретарями. Кажется, как только король появился во дворце и зашел в свою комнату, за его дверями собралась толпа посетителей:
— Слава Матери Природы, вы живы, — никогда еще Феликс не видел, чтобы кто-то из Верховного Совета был так искренне рад видеть короля. Все представители Совета всегда считали Феликса чужаком, имевшим слишком много полномочий.
Внутри Феликса все снова сжалось: как же туго здесь всем пришлось в его отсутствие, раз ему так рады.
— Король Феликс, в ваше отсутствие я взял на себя ответственность исполнять роль главы Айронвуда, — он неловко прокашлялся, — Верховного Совета больше нет, да и вообще людей высоких кровей осталось не так уж много после той трагедии. Никто из них не пытался бороться… Эм, да так я о чем? Ах, да. Я введу вас в курс дел. Когда закончились припасы и наступил голод, мы обнаружили несколько полей засеянных злаками и овощами. В большей мере, за счет них мы и продержались.
— Я засадил их прямо перед происшествием, тогда, когда исчез, — перебил его король. — Из-за этого у меня не было сил всех спасти… Если вас это интересовало.
Он снова оправдывался, при чем в этот раз перед людьми, которые ничего для него не значили. Но всё изменилось. Они все – его народ, и он должен был их спасти.
— Да, я помню, вы исчезли на неделю, всё время шел дождь…
— Я рад, что эти поля хотя бы пригодились.
* * *
В этот день его кабинет посетили все оставшиеся обитатели деревни. Вельможи, занимавшиеся разными отраслями, которые вводили его в курс дел, дальние родственники, выражающие свое горячее приветствие, и просто жители, желающие лично убедиться, что появление короля не пустые слухи. Феликсу уже начало казаться, что этот день не кончится никогда и хоть король был искренне рад видеть всех своих сегодняшних посетителей, но его силы были на исходе. Он старался не подавать виду, чтобы его люди видели и чувствовали, что они снова в безопасности. Их могущественный король с ними.
Когда закрылись двери за последним посетителем, перед его глазами всплыло лицо Эпса Фендерсона. За весь день у него не было и минуты чтобы подумать о нем. Феликс не позволял себе отдаться тоске, он понимал, что не мог в тот день спасти всех. Когда твари напали, у него почти не осталось сил, и никто, кроме Джейн, не знал об этом, хорошо еще, что, кроме Кассандры, никто не обвиняет его в случившемся. Кажется, все и вовсе забыли о том, что до трагических событий его не было в деревне несколько дней. Феликс не питал иллюзий о том, что все жители Великих Садов выжили. Но он почувствовал неимоверную боль, узнав о конкретной смерти человека, который старался, как мог, заменить ему родителей.
Сейчас он бы так хотел поговорить с кем-то об Эпсе Фендерсоне. С кем-то, кому он мог бы сказать, как сильно он любил этого мужчину. Король всегда держался с ним официально, отстраненно, он лишь боялся привязаться и снова потерять дорогого человека. Но как бы холоден не был Феликс к другу отца, он все равно привязался и снова потерял.
Думая о своих потерях, взгляд Феликса невольно скользнул на тартулу, стоящую в углу комнаты. Какая же дребедень. Кстати хорошее слово он почерпнул из мира Джейн. Название прекрасно подходило для этой странной кабины с пустой рамой. В последний раз он разговаривал в ней в свои десять лет. С тех пор конструкция служила лишь элементом декора. И хоть общение в тартуле должно быть ежедневным для каждого айронвудца, король пренебрегал бесполезной традицией.