Какой он же он циничный, просто противно.
— В общем, мне все равно, чем ты будешь здесь заниматься, главное – чтобы ты мне нигде не мешала и соблюдала наши правила. Думаю на этом всё. Ты свободна.
И он отвернулся опять к своим бумагам. Джейн охватила волна невероятной злости, она даже оправдывала Феликса в его поведении, думая, что он местный революционер. Но все его речи о короле были лишь спектаклем, чтобы посмотреть поддержит ли она его. Ей вдруг стало все равно, что будет с ней. Она вспомнила о Тристане и о мальчике с кроликом. Они такие светлые и чистые. Они не заслуживают прожить жизнь взаперти. Это несправедливо, что вот перед ней стоит человек, который может все изменить, но просто не делает этого. Раз король все равно отказал ей, терять больше нечего:
— А у вас достаточно сил, чтобы сделать кого-то из серого дома здоровым?
Он обернулся:
— Знаешь, я бы сейчас рассмеялся, если бы конечно умел. Но так как не умею, скажу лишь, что сил у меня для этого достаточно. Но этого я тоже делать не стану.
— Но почему? — Джейн вдруг осмелев, сама подошла к нему, — у вас есть такие невероятные силы, почему вы не хотите сделать людей счастливыми? Это ведь не трудно для вас. А целая человеческая жизнь навсегда изменится к лучшему.
В своем мире Джейн привыкла, что сказав что-то от всей души и заглянув человеку в самые глубины глаз, люди доставали из себя все искреннее и доброе, и откликались на её зов. Но, смотря в эти холодные синие глаза, Джейн казалось, что она стучится, стучится, но ей никто не открывает.
— Я сказал тебе – не мешать. Вот сейчас как раз такой случай. Ты уже начала мне жутко надоедать.
— Вы говорите, что я останусь здесь навсегда. Вы не намерены отправлять меня назад. Ладно. Пусть будет так. Значит, каждый день я буду приходить к вам с просьбой вылечить кого-то из них, я буду стоять под вашей дверью и долго-долго канючить, просить, умолять, кричать. Я буду спать под вашей дверью и стоять под вашим балконом пока не дождусь, что бы в вас проснулось хоть что-то человеческое.
— Тебе очень долго придется ждать, наверное, всю жизнь.
Джейн не унималась. Не может человек, живущий в таком идеальном месте среди такого количества хороших людей быть таким бессердечным. Она должна разморозить этого человека, во что бы то ни стало. Даже если ей придется соорудить огромную микроволновку и в буквальном смысле положить короля внутрь и нажать кнопку "Разогрев". Она не сможет жить в Айронвуде таком, каким он есть сейчас. В этом идеальном месте, где люди не осознают всей гармонии своего мира и все равно недовольны королем, а детей отправляют жить отдельно в какой-то дом. Это место могло бы быть самым лучшим во всей вселенной. Здесь не знают болезней. Но все они почему-то несчастны. Им просто нужно услышать друг друга и в первую очередь королю нужно услышать свой народ.
— Я буду так часто попадаться вам на глаза, и так часто просить вылечить их, что я буду даже по ночам сниться вам и делать во сне то же, что и днем: просить и просить.
— Тогда я отправлю тебя в темницу в подвалах дворца, — его лицо было таким же скучающим, как и раньше. Казалось, если его переедет каток, он просто встанет, отряхнется и выражение его лица при этом останется неизменным. В какой-то момент Джейн вдруг осознала, что, несмотря на всю ненависть к королю в лицах местных жителей, он не жестокий. Она была права – он безразличный, и после истории Тристана она понимала, почему. На него возложили так много всего еще в детстве. Он просто потерял ко всему интерес, стремление. Если бы он захотел, то еще две фразы назад отправил бы ее в темницу. Но он не сделал этого, а продолжал выслушивать ее причитания. Значит, у нее есть шанс.
— Тогда я буду кричать из темницы, пока там потолок не осыплется.
Король, гневно сверкнув глазами, шумно бросил стопку бумаг на стол и, опершись на него руками, перевел взгляд на Джейн:
— Прекрасно. Ты такая настойчивая. Давай так, мне здесь чрезвычайно скучно, - " это заметно",- подумала Джейн. — Так что если у тебя получится меня удивить, так и быть я вылечу одного из них. Пусть твоя настойчивость поучаствует в моем развлечении. Но если у тебя не получиться, то можешь осыпать тогда потолки нашей темницы. Может, если ты не знала, я могу сделать себе отсутствие слуха, и лично меня твои вопли не потревожат. Я даю тебе возможность взять все в свои руки. Раз, как ты говоришь, мне нетрудно вылечить их, так и тебе должно быть нетрудно что-то для этого сделать.