– Буквально недавно капитан Шмурге говорил мне, что на меня будут зарегистрированы права на вождение некоторых категорий машин. И как, спрашивается, тот Крис мог их получить при такой опеке?
Куратор приобрел чрезвычайно довольный вид, став похожим на кота, увидевшего банку сметаны.
– Не считай нас дураками, парень. Официальная позиция нашего государства – дети не должны страдать. Так что твой двойник каждый день под охраной ездит в спецшколу, где вполне себе нормально учится. Звезд с неба не хватает, астронавигацию никогда не изучал, но права на гражданские флаеры и легкие машины он в ближайшем будущем точно получит. Все под контролем.
– Ясно.
– Раз ясно, то смотри, что тебе предстоит. Отныне и до конца обучения у тебя теперь будут два обязательных занятия. Два часа вечером, перед сном, ты изучаешь свою новую биографию. Рассматриваешь видео, читаешь отчеты, просматриваешь досье. А по утрам мы с тобой разговариваем. Обычная болтовня про твою жизнь. Думаю, через пару лет ты точно все запомнишь.
Он скрылся за столом, копаясь в каком-то ящике. Затем вынырнул обратно и шлепнул передо мной гору вещей.
– Это – общее электронное досье, – он помахал у меня перед носом серебристым накопителем. – В принципе, можешь читать просто на экране. – Это – основное досье, которое тебе нужно будет выучить наизусть.
Нехилая такая папочка.
– Вот это все расставишь в комнате. Фотография родителей, диплом за третье место в школьных соревнованиях по бегу, прочая ерунда.
Куратор некоторое время помолчал, видимо, размышляя, стоит ли всучить мне еще что-то. Но решил, что, пожалуй, хватит.
– Будет с тебя. Забирай и изучай начиная с сегодняшнего дня. Завтра уже будем разговаривать про твою семью.
У себя в отсеке я долго рассматривал общую фотографию, прежде чем поставить ее на полку рядом с кроватью. Улыбаются. Ничего не подозревают сейчас, наверное. Возможно, даже строят какие-то планы, надеются, что война скоро закончится, и можно будет снова жить нормальной жизнью. А где-то на другом конце планеты сижу я, рассматриваю этот снимок и отлично понимаю, что их всех ждет.
Ни одна спецслужба не допустит того, чтобы прототипы, с которых были сделаны ее агенты, остались в добром здравии и имели шанс разоблачить свою копию.
Мрак. А самое неприятное – что эти мысли уже и не вызывают особых эмоций. После Миранды, наверное. Подумаешь, лишние три жертвы.
Я вздохнул и поставил, наконец, фотографию на стол, развернув ее так, чтобы лампа лучше освещала лица моей новой семьи.
Глава 3
Музыка становится все настойчивее. Кажется, что невидимый виртуоз играет совсем рядом. Чуть дальше, там, где стоят палатки, виднеется движение. Наш лагерь постепенно просыпается, наверное разбуженный непонятной мелодией.
Я все так же стою на пригорке. Тревога все еще кружит вокруг меня, но уже не так сильно. В конце концов, ничего страшного не происходит… Пока не происходит…
Порыв ледяного ветра заставляет меня съежиться и обхватить плечи руками.
Мне кажется, будто небо в той стороне, где расположен город, начинает светлеть.
Флаер аккуратно приземлился во дворе какого-то мрачного серого здания. Я, будучи единственным пассажиром, спустился по трапу на бетон, отошел в сторону и осмотрелся. Замкнутое внутреннее пространство, расчерченное разнообразными кривыми линиями. Вокруг – стены, пестрящие черными провалами окон. И ни души вокруг меня. В наступающих сумерках это все выглядит достаточно тревожно.
Колыхнув мне волосы потоком воздуха, флаер ушел ввысь. А я, тяжко вздохнув, отправился вперед, туда, где виднелась дверь, освещенная парой непритязательных фонарей.
Меня так никто и не встретил, пока я наискосок пересекал двор. За дверью тоже никого не было – лишь коридор, уходящий куда-то вглубь. Я отправился вперед, туда, откуда слабо доносились голоса.
Искомое помещение оказалось третьим слева. Я пару раз стукнул, дождался разрешения войти и открыл дверь.
В небольшой, скудно обставленной комнате работал телевизор и разговаривали два человека, одетые в полицейскую форму. Незнакомые.
Старший, с капитанскими погонами, глянув на меня невыразительным взглядом, кивнул, указал на стоящее в углу кресло и снова отвернулся к коллеге. Я, не говоря ни слова, уселся в кресло и приготовился ждать.
По новостям крутили ролик, на котором остатки орбитальной станции падают в пригороде столицы. В первое время, как я знаю, правительство попыталось придержать это видео, но потом просто махнуло рукой. Очень сложно спрятать то, что видело миллионы людей.