Спустя пару секунд здание словно подпрыгнуло в воздух. Тумбочка вывернулась из-под ног, и я не упал на пол только потому, что успел вцепиться в решетку. С потолка посыпались обломки штукатурки. Люди в тюремном дворе попадали на землю. А затем пришла ударная волна.
Низкий, выворачивающий душу грохот. Ветер, принесший клубы пыли и острый запах озона. Медленно кувыркающийся в небе здоровенный обломок какого-то здания. Моргая глазами от пыли и морщась от гремящего в ушах звука, я завороженно наблюдал за его полетом.
Кусок бетона пролетел над тюрьмой и скрылся из поля зрения.
Не знаю, что послужило целью орбитальной бомбардировки, но враг не стал мелочиться, сразу зайдя с козырей.
– Мы прерываем программу передач для экстренного включения, – внезапно заголосил телевизор. – Несколько минут назад незаметно вышедший на орбиту планеты враг нанес массированный удар по планете! По поступающим сообщениям, произведено около полутора сотен точечных ударов по военным и правительственным объектам.
Я спрыгнул на пол и посмотрел на экран. Осунувшаяся ведущая, растрепанная, с синяками под глазами и испуганным взглядом, продолжала:
– Орбитальная бомбардировка продолжается. Мы рекомендуем всем, кто слышит это сообщение, держаться как можно дальше от значимых объектов военного и государственного назначения. Сохраняйте спокойствие и…
Что еще хотела сказать ведущая, я так и не узнал – в камере отрубился свет, телевизор тоже погас. Почти сразу же здание тряхнуло еще раз.
Я вытряхнул из волос попавшую туда штукатурку и задумался, осматриваясь вокруг. Освобождение близко, но не исключен вариант, что ко мне под шумок наведается какой-нибудь сбрендивший охранник. Хорошо бы раздобыть хоть какое-нибудь оружие, чтобы оказать сопротивление. Но, увы, оружия для заключенных в камере не предусматривалось. Тумбочка не разламывалась, унитаз не раскалывался, душ не отрывался.
В конце концов, я просто улегся на кровать и принялся ждать, время от времени ощущая новые толчки и слыша знакомый грохот.
Впрочем, никто ко мне в гости не спешил. Тюремщики, скорее всего, предпочли заботиться о спасении своей собственной жизни.
К вечеру удары с орбиты закончились. Началась наземная операция. Пару раз за окном с ревом проносились десантные транспортники, один раз с тонким свистом прошло звено атмосферных истребителей. Где-то вдалеке что-то взрывалось и грохотало.
Ночью все продолжилось. Я, даже не стараясь заснуть, смотрел в окно, любуясь отблесками пожаров на низко стелющихся облаках.
К утру все стихло уже окончательно.
Никто из охранников так и не появился. Еды я тоже не дождался, о чем мне постоянно напоминал желудок. Тюрьма словно вымерла.
За весь следующий день не произошло ровным счетом ничего нового. Я лежал на кровати, экономя силы, из-за окна пару раз доносились выстрелы, но в целом все было тихо.
На третий день дальше по коридору принялся вопить какой-то заключенный, требуя еды. Крики доносились едва слышно – звукоизоляция в учреждении была отменная. Через пару часов его поддержал еще кто-то. Но их вопли не достигли ничьих ушей.
А утром четвертого дня везде зажегся свет и равнодушный голос из системы внутреннего оповещения произнес:
– Всем заключенным предписывается немедленно пройти во внутренний двор тюрьмы. Не выполнившие приказ и оставшиеся в камерах будут уничтожены.
Вслед за этим раздался щелчок замка, и дверь слегка приоткрылась. Я соскочил с кровати и осторожно высунул голову в коридор. Рядом точно так же осторожно выглядывали из своих отсеков другие заключенные.
– Че, нас освобождают? – задал вопрос в пустоту тощий мужик из соседней камеры.
– А что, может быть, – воодушевился парень напротив меня и вышел в коридор.
Проход постепенно заполнился людьми. Я тоже вышел, понятия не имея, в какую сторону идти, чтобы добраться до внутреннего двора. К счастью, нашелся какой-то местный знаток, который показал дорогу.
Нестройной, неуверенной толпой мы выбрались во двор и присоединились к уже появившимся там заключенным. Люди нервничали. Кто-то всерьез рассчитывал на амнистию, кто-то опасался массовой казни. Я молчал и старался держаться с краю толпы, чтобы иметь, если что, шанс от нее дистанцироваться.
Через несколько минут открылась одна из дверей, и во дворе появился взвод, по-видимому, десантников во главе с командиром. Командир осмотрел нас внимательным взглядом, что-то сказал в микрофон и дождался ответа, после чего сам себе кивнул.
– Заключенные, прошу выстроиться в шеренгу около вон той стены, – махнул он рукой, принимая от одного из десантников планшет.