— Вы нам главное сказать не забудьте, — а уж мы… — пробасил дюжий плечистый крепыш с огромным арбалетом гвардейского образца. — Четверых ватажников уже упокоили, да спасутся эти многогрешные души!
— Не я а, вы, — рассеянно поправил подросток. — Всего троих, если по правде.
— Ну, четвёртый проживёт ровно до виселицы, — бодро отозвался крепыш. Он т а к о е после боя творил… — арбалетчик покосился на Даниэль, — только не при благородной девице.
Предсказательница согласно кивнула и в который раз оглянулась.
— Вы бы не маячили в голове колонны, благородный Эжен, — снова взмолился Гастон. — С меня наш герцог, случись вами что, последнюю шкуру спустит. Но сперва господин барон, да хранит его посох Создательницы! А о младшем баронете — да спасёт Богиня его многогрешную душу — даже мне вспоминать не хочется. Тринадцать едва исполнилось, а уже… — бравый полусотник поёжился. — Что вам попусту подставляться под бельты?
— Он ведь п-прав, Эжен, у меня давно зубы стучат, — поддержала полусотника предсказательница.
— Не выходит, Катрин, мне ватажников надо отлавливать. А за плотной стеной щитов… чего доброго пропущу дозор. — Жан направил Датчанку в промежуток между деревьями, там похоже что-то наклёвывается. Кто-то, если точнее. Не словить бы и впрямь стрелу… ну это навряд ли. Лучшие воины полусотни готовы прикрыть родича герцога. Собой, если совсем уж припрёт… он вообще-то, о ватажниках должен думать.
— Сюда! — зашептал подросток и едва заметным кивком указал на развесистый дуб.
— Не пустышка, высокочтимый? А то в прошлый раз… — тихонько засомневался Гастон.
Жан немедленно показал кулак и полусотник сделал знак стрелкам, сейчас возможно и выгорит.
Раздался одинокий арбалетный хлопок — понятно со стороны дуба — и лучшие стрелки отряда нажали на спусковые крючки. Сразу восемь тяжёлых бельтов — многоопытный Гастон не признавал полумер — ушли в древесную крону.
Короткий сдавленный крик казалось резанул по ушам. Жан уставился в гриву Датчанки. Послышалось сдавленное постанывание, т а к о г о уже не допросишь…. Даниэль протестующее взвизгнула — Гастон почему-то вздрогнул — и прикрыла глаза ладошкой, девчонке ещё простительно.
— Доканчивайте! — грозно взревел Гастон.
Смуглый долговязый десятник вновь скомандовал залп — на сей раз в четыре бельта — и стоны наконец затихли.
— Душегуб обвис на ветвях, — весело сообщил долговязый.
— Подожди! — отмахнулся Гастон. — Вы целы, высокочтимая?
— Эжен, зачем ты меня прикрываешь? — Даниэль хлюпнула носом. — Он же вроде… Или ещё кто засел?
— Отвечайте, высокочтимая.
— Мою Ласточку чуть не задело — плаксиво пожаловалась девчонка.
— Опусти, наконец, забрало! — взорвался Жан.
Даниэль покорно кивнула.
— Ты забрало соизволила опустить?
— Помоги, Эжен, я сейчас какая-то вялая…
Чтобы не мешать струхнувшей девочке — благородство здесь значения не имеет — Гастон повернулся к десятнику.
— Я успел выслать разведчиков, — командир отряда деликатно понизил голос.
— Гюстав Лис?
— И Луи Мечник. Оскар Белка ухитрился добыть арбалет дозорного. Девятнадцать зарубок на прикладе! — с гордостью продолжил десятник. — Душегуб, он есть душегуб, будет что показать нашему мэру.
— Доживи сперва! Больше засад не будет? — обратился к благородному полусотник.
— Или парный дозор, или два одиночных, — уверенно заявил мальчик. — Я, бывало, охотился на ватажников и знаю им цену.
— А дальше?
— Самое простое. Зажмём лесных братьев между обозом и конной стражей. Покажем им побольше людей… на расстоянии не больно-то отличишь от кольчужников.
— Ещё проще ударить с тыла, — полусотник усмехнулся в усы.
— В редколесье строем не атакуешь, скорее уж редкой цепочкой. В двадцать бельтов ватажники такого наворотят… впору сдаваться без промедления. Если будет кому, после нового залпа.
— Все слышали? Благородный вам растолковывает, диплодоки вы непонятливые. Чуть замешкаетесь, в Роне заставлю купаться. Диплодокам там самое место. Только копья по дороге не растеряйте, у меня лапа тяжёлая, куда там медведю пещерному.
Так они, кажется, вымерли? — осмелился кто-то сказать.
— Это ты у меня сейчас вымрешь! Книгочеям в бою не место… не считая понятно нашего мэра. Так на чём мы остановились?
— На пещерных медведях — подал голос мальчишка. — Эти звери, похоже, не вымерли, достаточно на вас поглядеть.
— И то верно, — полусотник польщённо кивнул. — Если кто артачиться вздумает… Повторяю — лапа у меня тяжёлая, а особенно в кольчужной перчатке, — внушительно заключил ветеран.