В скором времени провансальцы подступят к новой позиции, выбора у Вилье все равно нет. Вот тогда-то и начнётся настоящее веселье — видавший виды Хуан кое-что придумал, надо же порадовать молодого барона… Шарль приглушённо фыркнул и закусил губу, чтобы не расплыться в улыбке. В завершение, тяжёлая конница, молотом ударит по провансальцам. Сперва копья, затем длинные прямые мечи знаменитой гвардейской заточки, мало кольчужникам не покажется. Не зря же Хуан отправил шестерых гонцов, хоть один, да добрался…
— Великий! — сдержанно рыкнул Хуан.
Что?! Шарль привычно придержал Помпея, не хватало только ещё раз оконфузиться. Вечно эти взрослые поднимают шум из-за пустяков, подумаешь, на полкорпуса выдвинулся из строя.
Возглавляющие колонну телохранители миновали последний поворот, вот и земляной вал на вершине холма, где и предстоит держаться гвардейцам.
В уши хлынул шум отряда на марше. Шарль встрепенулся. Неужели Вилье успел выслать кольчужников, чтобы поквитаться за недавнее избиение?!
Мальчик повернулся к Хуану.
— Свои, — коротко пояснил начальник ближней охраны.
Всё ясно: Мигель на свой лад истолковал последний приказ, может оно и к лучшему.
В промежутке между холмами и лесом показались конные сотни. Снежно-белые плащи, нередко запятнанные чем-то тёмным; у передних необычно длинные копья, знаменитые длинные когти, как их часто называют в гвардии, словом, здесь ошибиться трудно. В четком строю, только отдай приказ, и вмиг развернутся для боя!
— Прошу вас, не вертитесь, Великий, — умоляюще зашептал Хуан, — пожалейте Помпея.
Вскоре к мальчику подскакал радостно-возбуждённый Мигель. На плаще и гриве коня алые пятна, свежая кровь ещё не успела подсохнуть.
Боевой меч выскочил из ножен и взвился в воздух.
— Хвала Богине, вы живы, Великий! Я почти не надеялся. У вас кажется вмятина на броне?
— Пустое. Всего-то одна стрела, — небрежно отозвался Шарль.
— Кровь не моя, — коротко бросил Мигель, поймав вопрошающий взгляд Шарля. — Вилье, надо отдать ему должное, дрался всерьёз и не помышлял о бегстве. Мальчишку учили по провансальски, значит, учили крепко. Юный барон раз за разом сбивал строй и увлекал кольчужников в отчаянные атаки. Дважды дошло до мечей, мальчик словно дорвался до сладкого, не то, что его кольчужники. — Мигель жёстко усмехнулся. — Давно мне не доводилось всерьёз работать клинком. Под конец барон явно искал смерти, после первого поражения и не такое бывает. Сколько ему, пятнадцать?
Шарль невольно кивнул.
— Я жду ваших приказаний, Великий.
— О чём толковать, когда кольчужники на подходе!
— Мои конники уже на рубеже атаки, — сверкнул белыми зубами Мигель, — Вы живы и невредимы, Великий, вот что самое главное, поймите это наконец!
Сотник вновь вскинул меч и дал шпоры коню.
Во избежание случайностей вокруг Великого Колдуна сомкнулись гвардейцы-телохранители.
— Сами виноваты, Великий, — наставительно прошептал Хуан.
Шарль достал и вновь вбросил в ножны боевой кинжал. «Ещё одно хорошее избиение и отряд превратится в стадо», — всплыли в памяти слова Андре. Провансальцам не устоять — и Гастон, и Мигель знают своё ремесло — но что дальше, не взрослым же это решать! У него уже появились кое-какие идеи.
Шарль вконец извёлся от нетерпения, когда латное кольцо, наконец, разомкнулось.
— Гонец от Мигеля, Великий, — торжественно возвестил Хуан.
Смуглый пухлощёкий юнец с нашивками старшего порученца старательно вскинул меч, не опозориться бы перед лицом Великого Колдуна.
— Говори! — поспешно выдохнул мальчик.
— Мигель не стал размениваться на мелочи и первым же ударом опрокинул головную сотню под началом самого Вилье. Мастера-арбалетчики с удовольствием добавили паники, словно траву выкашивали, честное слово! — окончательно сбился на восторженную скороговорку гонец. — Клин Гастона тем временем зашёл с тыла, разрезал остатки строя, и всё смешалось окончательно! Как только рухнуло знамя барона… ох, простите, Великий…
— Ничего. Гвардия достойно показала себя. — Шарль одобрительно кивнул. — Доскажешь по дороге, — словно между прочим добавил мальчик. — Жан, держись поближе ко мне!