— Этьен! — властно бросил Раймон.
Подросток ожидающе напрягся, губы Жана зашептали молитву.
— Лучше не изводи себя, Жан, боязливые погибают первыми, — раздался в сознании мальчика детский голосок. — И зачем я тебя послал, вечно упускаешь самое интересное!
И когда он перестанет дразниться… Сколько можно ему объяснять что слабодушные в ватаге не выживают. Жан обиженно повернулся в седле.
Благородный Этьен — недаром его прозвали Медведем! — ведёт в поводу спокойную кобылу, запряжённую в разбитую крестьянскую телегу, беглецам, мол, выбирать не приходится. На телеге — Жан то всматривался, то отводил взгляд — лежит заботливо укутанный юноша, почти мальчик.
Кровавые пятна на одеяле, запятнанные алым бинты… пусть смотрят и делают выводы. Луис, немногим уступавший Этьену по росту, заботливо придерживает юношу, чтобы раненого не мотало из стороны в сторону. Раймон, как водится, постарался всё предусмотреть.
Ещё трое здоровяков неспешно вышагивают за задком телеги. В полном вооружении, при мечах и арбалетах, всем своим видом давая понять, что раненый под надёжной охраной.
На стене уже начала собираться челядь, вон та пышная дамочка явно не из гарнизона замка. Только бы не вздумали окликать знакомых! Солдаты удачи прибыли в замок дня за три до набега и большую часть времени добросовестно налаживали отношения с людьми барона… Как ни странно обошлось без жертв, многоопытный Энрике вовремя спохватился и запер на ключ винные погреба.
— Что, мальчишка из благородных? — неуверенно вопросил крепыш.
— Сбрось факел, да побыстрее! — тоном высокородного велел Раймон!
Сразу два факела, изумрудный и ярко-жёлтый, устремились к дороге.
— Дело. — Раймон спешился и прошёл к телеге. — Имя и должность! Я не привык разговаривать с незнакомцами.
— Арнольд из рода Дюваль, комендант въездной башни, — после паузы отозвался наёмник.
— Я запомнил, Арнольд, не спеши излагать свою родословную. — Раймон откровенно развлекался. — А сейчас смотри повнимательней, если не желаешь толковать с палачом!
Раймон приблизил факел к мертвенно-бледному лицу юноши.
Бинокль выскользнул из пальцев десятника и полетел прямиком в ров.
— Его милость… — сдавленно проблеял Арнольд. — А где все наши, где сотня Андре?!
— Всё узнаешь от сенешаля. Под конец мы едва ускользнули от ополченцев, не к ночи будь помянуты. Гвардейцы хотя бы берут пленных. Чудо, что отбили господина барона.
— Что-то я тебя не припомню, — вслух подумал десятник.
— В отличие от некоторых я не поил жеребёнка элем и не нырял с подъёмного моста, как тот бедолага-лучник, — насмешливо ответил Раймон. — Помниться, он утопил меч. Довольно пустой болтовни! — повысил голос мнимый наёмник. — Жюстен Молния, как я слышал, крут на расправу.
Послышались суматошные команды и лязг цепей, непомерно длинный мост начал мало-помалу опускаться. Лица Раймона коснулась тень улыбки — план зелёного мальчишки сработал, хвала Единственной, но самое трудное впереди.
Люди Раймона смыкались вокруг телеги с недвижным телом барона, дабы вступить в замок достойно, как принято у солдат удачи. Мальчишка потихоньку пристроился за широкой спиной Раймона, так оно, пожалуй, надёжней.
Раймон сжал коленями бока коня, и отряд тронулся с места. Неспешно и в чётком походном строю, как и подобает спасителям господина барона.
Жан нащупал притороченный к седлу арбалет — хвала Богине, не забыл зарядить! Риск немалый, кто спорит, но другого выхода нет, мечник из него никакой. Почти игрушечный по размеру, латы, разумеется, не возьмёт, но кольчужную чешую пронзит наверняка. Что копьё, что откованный из вечного железа бельт, так что сомневаться нечего! Особенно в ближнем бою… мальчишка невольно поёжился.
На стене уже собрались родичи ушедших в набег. Жан коротко выругался, только этого сейчас не хватало! В основном женщины и девчонки, вот рёву-то будет…
Собравшиеся наверху пытались выкрикивать какие-то вопросы, но Раймон пока что не реагировал. Копыта коней дробно застучали по пружинящему настилу подъёмного моста.
— Вы не видали моего Чезаре?! — пробился сквозь общий шум пронзительный женский выкрик. — Червлёный каталонский доспех, горностай на щите… он же полусотник у господина барона… — всхлипывающе перечисляла женщина.