— Ага. Эстер ведь почти что взрослая, по весне выдадут замуж, но всё тя-янет и тя-я-янет до бесконечности, лишь бы подольше оставаться в исповедальне. И добро бы только она. Я велел отцу Эстер привести её в разум, — мальчик хихикнул, — теперь отлёживается на животе.
— Та маленькая предсказательница, как её…
— Никак! — Шарль уставился на свои руки.
— К которой вы, кажется, неравнодушны, — спокойно промолвил Роже.
— Неправда! — вспыхнул мальчишка. — Я с моей Даниэль и не целовался ни разу!
— Ясно, ясно, дело хорошее, — жрец-медик выдержал паузу. — В вашем возрасте всё ещё впереди.
Шарль принялся изучать рукоять своего меча, надо же, проболтался!
— Всё ещё впереди, — повторил Роже, — не смущайтесь понапрасну, Великий.
— И не думаю! — живо возразил Шарль.
— Разве?
— Вре-едный какой… — буркнул ребёнок. — Вот сошлю кого-то в Валанс…
— Только вместе с вами, Великий. Кто за вами здесь присматривать будет?
— Даниэль! — улыбнулся мальчик. — Да и я за ней заодно, зар-раза и есть зараза!
— Пожалуй, почище, — скорбно вздохнул Роже.
— Что-о?! Да как ты…
— Ваша Воля, Великий. Только сперва переоденьтесь в сухое.
— Роже-е-е, — жалобно протянул мальчик.
— Может мне Мигеля позвать?
Шарль обречённо вздохнул, времени кот наплакал, теперь придётся дожёвывать на ходу.
— Прошу вас поднимайтесь, Великий, — Роже потряс мальчика за плечо.
— М-м-м… — Шарль уткнулся в подушку.
— Говорил же я вам, теперь не добудишься.
Ребёнок что-то забормотал во сне и перевернулся на другой бок.
В нос ударил острый щекочущий запах. Мальчик поморщился и с трудом разлепил глаза.
— Доброго дня, Великий, — врач склонился в полупоклоне.
Шарль оглушительно чихнул.
— Сами виноваты, Великий, — без всякого сочувствия заметил Роже, — чуть ли не под утро явились в Бовэ…
— А?
— Может ещё разок? — жрец приоткрыл флакон с каким-то пахучим снадобьем.
Не тратя лишних слов, Шарль спустил ноги с кровати и прошлёпал босиком к умывальнику, зануды всё-таки эти взрослые. Роже в первую очередь. Да и Жан ненамного лучше! Стоит Великому руку чуток поранить и бежит сразу к Роже, доносчик и есть доносчик. Или попросту ябеда, ведь умеет же перевязывать! Мальчишка непритворно вздохнул.
— Сегодня так и быть обойдётесь без мыла. Только, пожалуйста, поскорее.
— Что?.. — тревожно засосало под ложечкой. Шарль рывком повернулся к Роже.
— Завтрак вы, пожалуй, проспали, — пояснил жрец-медик — «Серебряные Копья» и «Полосатые Кошки» уже покинули лагерь, задержка только за вами. Луи и Хуан ожидают вас в оружейной.
Храни Единственная! Шарль наскоро плеснул в лицо водой и метнулся в соседнюю комнату, надо же успеть облачится в доспехи!
— Не спешите, Великий, — шепнул Хуан, едва Шарль взобрался в седло.
Мальчик мысленно показал язык и пустил рысью Помпея, поскорей бы выбраться из Бовэ.
— Впрочем, какое там, в крепости не разгонишься. У въездной башни Помпей затоптался на месте. Что они, нарочно опустили решётки?
— И куда вы торопитесь, Великий, — вежливо осведомился Хуан.
Куда, куда… Даже взрослым понятно куда. Шарль едва не сказал это вслух. Могли бы и пораньше поднять, что он совсем маленький. Мальчик сладко зевнул.
— Не гоните коня, иначе… — вновь зашептал Хуан. — Вы меня хорошо знаете.
Ага. Снова нажалуется Мигелю, да ещё при Робере, и как только не разревелся тогда… С самым благонравным, видом — мол, за что вы меня ругаете? — Шарль послушно кивнул.
Решётки с режущим уши скрипом поднялись — что они ворот там толком не смазывают? — и Шарль тронул коня. Шагом, разумеется, мерным шагом, взрослые почему-то не бросают слов на ветер.
— Что… — выдохнул мальчик, едва миновав ворота. Шарль оглянулся, но Хуан не спешил его просвещать.
Вдоль ведущей к замку дороге стеной стоял народ. В основном женщины и детишки, даже подростков совсем немного. Судя по родовым тотемам — Великий приподнялся в седле — явились из подвластных племени городов.
— Провожают вас на войну, — чуть улыбнулся Хуан. — Вы и сами не поняли что сотворили. Только не зазнавайтесь, Великий, а то всё расскажу Роберу.
Или того хуже, наябедничает Мари. Долго ли написать письмо? Шарль тихонько вздохнул.
— Шагом, шагом, Великий. И готовьтесь благословлять малышей.
Шарль кое-как продрался сквозь заросли папоротника — сам же захотел напрямик! — и, наконец, завидел военачальников, в большинстве офицеров гвардии, хотя хватает и благородных, что явились во главе крепких отрядов. Командиры на вершине мелового холма, у прямого как стрела Северного тракта, вымощенного шестиугольными каменными плитами.