Дана, объявив, что не устала, и одна домой не поедет, увязалась за ним. Впрочем, она в последнее время часто так делала, проводя с «батальоном майора Аверина», как в шутку прозвали воспитанников Вадима бывшие его сослуживцы, дни напролет. Она вела балетный класс и кружок актерского мастерства, преподавала уроки этикета и приобщала детей к классической музыке, и за неимением других кандидатов на эту роль, даже возглавила местный хор. Хотя, как возглавила? На репетициях его жена аккомпанировала ребятам на столетнем синтезаторе. И мужчина уже сейчас раздумывал, над тем, чтобы ввести должность преподавателя, который будет выполнять все то же, что и Диана, только получая зарплату. В конце концов, они здесь не навсегда. А его приемнику понадобится заместитель не только хозяйственной части, но и по художественной работе.
Нехорошее предчувствие мужчину не обмануло. В вверенном ему подразделении действительно творилось черт знает, что. В холле рыдали дети, кричали взрослые и дурным голосом орал рыжий трехлапый кот, которого пятиклашка Молли пыталась отодрать от ствола декоративной пальмы на которую несчастное животное умудрилось забраться. А Настю Эшер пытался тащить к двери амбал в полицейской форме. Девчонка упиралась, вцепившись в запястье Ильдара, всем своим видом выражал нежелание сдвигаться с места даже на миллиметр. А что там от него требует мужчина в форме, он не понимает.
«Да, чего вы от меня хотите? Я же тупой детдомовец. У меня с мозгами, вообще, туго», -- крупными буквами было написано на лице одного из лучших учеников класса. Вадим против воли улыбнулся. Уроки актерского мастерства от Дианы, судя по всему не прошли для мальчишки зря. Но балаган это надо было прекращать.
-- Что здесь происходит? -- хорошо поставленным голосом боевого офицера рявкнул Аверин. В зале повысила гробовая тишина. Даже кот голосить перестал. - Мне повторить свой вопрос.
Отвечать ему начали все и сразу.
-- Отставить этот цирк! По очереди. Анастасия, я сейчас наблюдал сопротивление при аресте или превышение полномочий этого господина?
-- Я не арестована. Меня похищают!
-- Что за наглая ложь?! -- вперед выступила дама выдающихся пропорций в старомодном брючном костюме темно-бордового цвета, который ее, кстати говоря ее не красил. -- Судя по всему, данное заведение окончательно испортило девушку, которая и до этого тихим нравом не отличалась.
-- Я попросил бы вас воздержаться от критики личностных качеств моих воспитанников и говорить, по существу.
-- Я и моя коллега, -- женщина кивнула в сторону высокой и тонкой, как жердь женщину, облаченную в черное платье, напоминающее траурное. -- Прибыли сюда, чтобы исполнить решение комиссии фонда социального благополучия номер 5689579, отменяющее решение комиссии 5681462. Анастасию Эшер необходимо изъять из Миссии Милосердия святой Елены и поместить в кровную семью под опеку матери. Однако со стороны администрации данного учебно-исправительного заведения мы встретили прискорбно мало содействия. Нам даже пришлось вызвать полицию.
-- Не поеду! -- Настя, воспользовавшись некоторым замешательством полицейского, вывернулась из его рук и спряталась за не слишком широкую пока, но вполне героическую спину Ильдара.
-- Не поедешь, -- спокойно согласился с ней директор вышеозначенной Миссии Милосердия. -- Успокойся.
И девчонка действительно успокоилась. Даже из-за плеча одноклассника выглянула. Хотя отходить от него далеко пока не решалась.
-- Это крайне опрометчиво давать подобные обещания, господин Аверин, -- наставительным тоном произнесла чиновница. После чего она поднесла к лицу надушенный платочек и помахала им возле носа.
Вадим едва сдержал страдальческую гримасу. Насколько ему было проще жить, когда врагами были представители других государств, а не соотечественники. Когда по врагам не просто можно, нужно было стрелять. Сейчас же ему нужно делать то, что он не слишком любил - вести переговоры. И послать бы все в бездну. Потому что бороться с социальной системой, это все равно, что пытаться пробить бетонную стену головой. Почти бесполезно. Ибо тех, кого текущее положение дел устраивает -- легион и имя им «Безразличие». Но "Крылатые" не сдаются. Они бьются до конца. И своих не бросают. А эти дети давно уже «свои». И за них он любому глотку порвет, как и положено командиру.