-- Ей почти семнадцать, а не пять.
-- По закону...
-- Обсуждать юридические тонкости вы будете с адвокатом, представляющим интересы Анастасии. Он, будет здесь с минуты на минуту. А пока, дамы, позвольте предложить вам чай или кофе.
А день этот закончился почти также феерично, как и начался. Впрочем, ожидать чего-то иного не приходилось.
Вадим встал из-за стола, отложив планшет. От чтения семенного кодекса у него закипал мозг, но последние несколько часов он упрямо продирался сквозь правовые дебри. А что еще оставалось делать? Он пообещал Насте, что никто не заставит ее возвращаться к матери и слово свое собирался держать. Для этого же необходимо знать врага, то есть юридические лазейки.
Диана ввалилась в его кабинет белая, как мел. Мужчина тотчас же подскочил к ней, схватил за плечи и с тревогой спросил:
-- Что случилось?
-- Воды отошли.
И завертелось. Вызвали врача. Отбивались от припозднившихся сотрудников Миссии и ребят так и норовивших предложить помощь, хотя никто из них медицинские курсы не оканчивал. Считали частоту схваток. Снова звонили в клинику.
Девушка-оператор усталым голосом просила будущего отца упокоиться и не нервировать роженицу. Бегает из угла в угол? Пусть бегает, если ей так легче. Это не вредно. Даже полезно. Нет, при беременности двойней роды на тридцать четвертой неделе - не такая уж и редкость. Да, машина уже точно выехала. Нет, у вас в кабинете она точно не родит.
Как только медмобиль въехал в ворота Миссии Милосердия, Вадим подхватил жену на руки и бегом помчался навстречу врачам. Дана видя некоторую взвинченность любимого мужчины, промолчала. Сейчас доказывать ему, что она вполне способна прогуляться до машины, просто бесполезно.
Провожать их выбежала добрая половина ребят. Остальные выглядывали из окон. Они махали руками и что-то кричали. Их директор, занятый своими переживаниями, на всеобщее выражение любви реагировать просто не мог, поэтому его жена улыбалась ребятам и махала в ответ.
А через три часа они стали родителями.
Диана держала на руках одного из мальчиков. Второй сладко спал в пластиковой колыбельке рядом с ее постелью. А Вадим, стоя у окна, шепотом пытался убедить деда не отменять какие-то переговоры о поставках, чтобы ближайшим рейсом вылететь на Артен. Константину Аверину прямо-таки не терпелось увидеть правнуков. Потом молодой отец принимал поздравления от друзей, коллег и сослуживцев. Но примерно через час ему это надоело, и он выключил комм. После чего перебрался поближе к жене и детям.
-- Я их люблю, -- с некоторым удивлением в голосе произнесла она, гладя ребенка кончиками пальцев по пухлой щечке.
-- Славные мальчишки. Кстати, как мы их назовем?
-- Не знаю. Я думала у нас еще уйма времени на то, чтобы решить. У тебя идеи есть?
-- Анатоль. В честь деда.
-- Думаешь это будет правильно?
-- Почему бы и нет? -- А второго навоем в честь твоего отца?
-- Нет. Я не хочу, чтобы, глядя моего ребенка, дед видел так рано погибшего сына.
-- Ладно. А кого из них мы так назовем?
-- У них и спросим.
Вадим вытащил сына их колыбельки и спросил с нежностью рассматривая кукольное личико:
-- Как тебе имя «Анатоль»?
Младенец тотчас же открыл ярко-голубые глазки. Умильно похлопал ресничками и выдал глубокомысленное: «У-у-у».
-- По-моему ему нравится.
-- Хорошо. - Дана перевела взгляд на малыша, спящего у нее на руках и серьезно поинтересовалась:
-- А тебя как назвать, маленькое счастье?
Мальчик, словно почувствовав, что с ним, проснулся. Тяжело вздохнул и хмуро поглядел на маму, как бы говоря: «Ты чего от меня хочешь? Я же говорить не умею». А потом смежил веки и засопел.
Дана улыбнулась, вспомнив, как такой трюк проделывал Даниил Милин. Он действительно мог уснуть за несколько секунд, если хотел этого.
-- Дэн, -- родное имя совалось с ее губ почти непроизвольно.
-- Я не против. - Голос Вадима заставил ее вздрогнуть и с недоверием посмотреть на его. - Отличное имя.
-- Я думала, что тебе будет неприятно. Он ведь...
-- Любил тебя не совсем братской любовью? Знаешь, я последний человек, кто может его за это осуждать. Твой Дэн был славным парнем. Он заботился о тебе, как мог. И, думаю, ему хотелось бы остаться рядом с тобой, даже просто именем для твоего ребенка.
-- Это предательство? Как будто бы я пытаюсь его заменить кем-то другим?
-- Нет. Заменить погибших друзей нельзя никем. Но можно жить.
-- Тогда пусть будет Даниилом -- Даном. Ладно? Дэном я его звать никогда не смогу.
ГЛАВА 36
Вадим выскочил из такси и пулей помчался к дому. В холле его встретили, как всегда, ослепительно прекрасная Дана и необычно нарядные Адель и Агата. Мужчина на ходу поцеловал жену в щеку, и бросив короткое: «Я сейчас», -- бросился вверх по лестнице, на бегу расстегивая рубашку. А уже через десять минут он спускался облаченный в костюм тройку темно-стального цвета.