— Значит, вы не знаете, как он выглядит?
— Нет, не знаю. Но очень бы хотела увидеть его. Для меня он великий мастер художественной фотографии. Видите ли, я сама немного пишу картины, и кое-что понимаю в этом. Поэтому для меня, это была бы великая честь, увидеть такого человека, а уж поговорить с ним, то это вообще было бы неземным подарком. Но разве его встретишь, вот так в жизни? Он же небожитель, а таких людей, так просто не встретишь на улице.
Молодой человек рассмеялся.
— Вы так непосредственны и естественны. Вы меня просто покорили.
Алина внимательно посмотрела на мужчину. Слегка смуглая кожа, чёрные как смоль волосы, глаза цвета лесного ореха, прямой нос и слегка тонкие губы. А его ослепительная, белоснежная улыбка лишила её дара речи. Его яркая рубашка цвета фуксии, небрежно расстёгнутая на груди, демонстрировала физически крепкое и натренированное тело, и главное, что её поразило, необыкновенно красивые кисти его рук. Если мужские руки по своей природе могут быть настолько красивыми, то они принадлежали именно этому таинственному незнакомцу. Необыкновенные тонкие персты с гладкой красивой кожей. Его образ, в один миг, заставил её сердце гулко забиться и унестись куда-то далеко ввысь.
— Милая Алина, по-моему, вы сейчас где-то далеко от меня, — Разумовский коснулся её руки пальцами, и девушка моментально вернулась в реальность.
— Простите, я немного задумалась.
— Я тут подумал. Раз вы такой истинный ценитель работ Олега Разумовского, то позвольте вам подарить это портфолио. Здесь на первой странице его личный автограф, сделанный его рукой.
Алина смотрела на него немного рассеянно.
— Но, я не смогу принять такой дорогой подарок, ведь это принадлежит вам.
— Прошу вас, возьмите. У меня есть ещё два экземпляра. Я думаю мастеру, как вы его назвали, было бы приятно узнать, что портфолио последней выставки, будет находиться у истинной поклонницы его таланта.
Алина нерешительно протянула руку и, взяв альбом, трепетно прижала его к своей груди.
— Спасибо вам огромное! Не знаю, как вас и благодарить. Я вам так признательна.
— Не стоит. Просто улыбайтесь мне чаще, когда проходите мимо по салону. Это для меня будет лучшей благодарностью. Кстати, вы в курсе, что через два дня, состоятся его выставки в Новороссийске и Геленджике?
— Неужели?
— Да.
— Если у меня не будет рейса, я обязательно приду ещё раз посмотреть на его фотографии.
— Ну что ж, я думаю…
— Алина ты мне нужна! Простите… — Вероника появилась рядом с ними и, извинившись перед Разумовским, недовольно на него посмотрела.
— Простите, мне нужно идти, — обратилась Алина к мужчине.
— Я вас больше не задерживаю. Мне было очень приятно с вами пообщаться, прекрасная богиня неба! — он взял её руку и коснулся губами тыльной стороны её ладони.
Девушки направились по проходу, а он долго смотрел вслед Алине, которая словно прекрасное видение появилась и моментально исчезла из его жизни.
Милая крошка… Нежная, наивная, трогательная и наверняка невинная. Такая редкая жемчужина, была бы просто необходима для его коллекции, - подумал про себя Разумовский.
Он всегда имел оглушающий успех у женщин, задолго до своей художественной популярности. Ну а когда стал знаменит, счёт любовницам перестал вести, иначе бы просто запутался. Как истинный фотограф, остро нуждался в регулярной подпитке и вдохновении, и черпал его у женщин, которые регулярно согревали его постель. Они дарили ему свою любовь, ну а он им делал одолжение, небрежно оставляя им краткие минуты удовольствия и своего драгоценного талантливого внимания. Блондинки, брюнетки, шатенки, опытные и неискушённые, и ни одна не оставила долгого следа в его сердце или памяти, не вызвала любви, о которой все так много говорят со времён основания этого мира. И вот теперь, этот милый ребёнок, который вызвал какое-то нежное тёплое чувство, впервые в его жизни. Совсем крошка. По всей видимости, ей чуть за двадцать. Нежная и такая непосредственная, а уж о её красоте можно писать стихи. Уже пожалел, что не открыл ей своего имени. Представил на секунду её глаза в тот момент, когда она узнала бы правду, да и телефон у неё взять бы не помешало.
Разумовский улыбнулся и задумался.
— Это было бы весьма занимательно, ощутить какова она, эта малышка. А, впрочем, пусть растёт и сделает счастливым кого-то другого и настоящего, а не такого как он, с грязной душой и утратившего иллюзии и веру в светлые жизненные идеалы.
В одно мгновение, ему стало жаль разрушать её образ трогательного нежного ангела. Он попытался забыть о девушке, пристегнул ремни безопасности и перевёл свой взгляд в иллюминатор. Самолёт начинал своё снижение.