-- Скупой платит дважды.
-- Красиво звучит. Только... слишком это хорошо, чтобы быть правдой.
-- Не вписывается в твою картину мира? - горько усмехнулся полковник. - Что ж... и такое бывает. Тех, кого воспитывали кнутом, не очень-то верят прянику. Начни я угрожать тебе обвинением в пособничестве террористам, ты приняла бы это легко. И в серьезности моих намерений не усомнилась бы.
Девушка пожала плечами. Все было не совсем так. В пряник она верила. И считала его достаточно эффективным средством воздействия. Но дело в том, что кнут выходит дешевле. Зачем высоким чинам что-то давать - медали, гранды на учебу, если они могут просто предложить альтернативу. Или вы делаете то, что мы вам приказываем (то есть молчите о произошедшем) или против вас будет сфабриковано обвинение, которое превратится в приговор. Что там положено уличенным в террористической и экстремистской деятельности? Ах, да, смертная казнь.
-- Я буду молчать, -- Диана устало потерла переносицу. -- Ребята, думаю, тоже. Только объясните мне пожалуйста, с чего вдруг такая щедрость? Простите, но ранее я как-то не замечала в ваших руководителях тяги к справедливости.
-- В прошлом году ситуация была совсем другой. Тогда ты не была частью нашей, скажем так, команды. Ты ничего не сделала. Просто выжила. Наши руководители не святые и повышенным альтруизмом они не страдают. Многие из них те еще сволочи. Но все, кого я знаю уважают честные сделки. И по счетам стараются платить. А вам мы хорошо задолжали. По целой жизни каждому. Я отправил вас умирать. И любой другой командир поступил бы так же. Это было правильно. Чем больше у нас было информации, тем меньше жертв во время штурма. Но это было нечестно по отношению к каждому из вас. Так что мое ведомство сейчас платит по счетам.
-- Как интересно.
-- Диана прекрати ерничать. Раздражает. Понимаю, что неприятен тебе...
-- Вовсе нет, -- перебила его девушка. -- Саша рассказал, как вы мне помогли. Я благодарна за это.
-- Неприятен не как человек, а как напоминание о произошедшем. Возможно мне стоило дождаться майора Аверина? В его обществе ты бы чувствовала себя более защищенной?
-- Не знаю. Возможно.
-- Я попытаюсь объяснить тебе эту, как ты изволила выразиться, щедрость. Здесь сошлось многое. Наша верхушка считает эту операцию очень удачной. Мало жертв среди мирного населения. Убитых, я имею в виду. Раненых хватает. Но, сама понимаешь... это в счет не идет и невосполнимой потерей не считается. Среди же штурмовиков считай и не пострадал никто. Так... несколько ранений средней тяжести.
-- Ну, и кто вы такой? - вместо приветствия вопросил Вадим самым холодным своим тоном. - Судя по форме не доктор, а офицер СБ. А я, кажется, вполне отчетливо дал понять вашим парням: им тут делать нечего. Особенно, когда она одна.
-- При всем моем уважении, майор Аверин, -- сухо начал Марков. - Но я хотел бы напомнить, что ваша невеста совершеннолетняя. С ней и ее друзьями хочет поговорить генерал Тейлор.
-- Как интересно, -- протянул Вадим тем же издевательски-насмешливым тоном, что и Диана несколько минут назад.
Полковник с интересом перевел взгляд с мужчины на девушку. Ему стало любопытно, кто и у кого перенял эту фразу. Она у него или наоборот. Хотя, возможно дело было в том, что они думали одинаково, хотя на первый взгляд были полными противоположностями друг друга.
-- Ей следует присутствовать при данном разговоре.
-- Ну, разумеется! Ведь решение артенийцы должны принять общее. Одно на всех.
-- Да. Иначе сделки не будет.
-- Диана не станет подбивать приятелей к неповиновению.
-- Мы знаем.
-- Тогда зачем она вам?
-- Позволите быть с вами откровенным, майор Аверин? - Марков дождался едва заметного кивка и только после этого продолжил. - Ей в достаточной мере хочется покоя, чтобы убедить одну светлую, но пока еще очень горячую голову, не высовываться.
-- Польский?
-- Да. Он питает к вашей невесте некоторую слабость. Чего там больше - искренней симпатии или чувства вины, пожалуй, даже он сам вряд ли скажет. Однако сейчас Александр поступит так, как ей будет лучше. Остальные послушаются Андерса. А его решение мы все и так знаем.
-- Я хочу присутствовать при разговоре с моими ребятами.