Но я видела лишь малую часть всего этого. Потайные ходы для слуг, загадочные туннели в подвале и целые таинственные крылья ― Сорша-Холл полон секретов.
Спустившись по лестнице, мы натыкаемся на тяжелые дубовые двери с рельефным изображением бессмертного Мейрика, бога порядка и знаний. Когда я тянусь к латунной ручке, Бриджит тихо вскрикивает. Обычно она солнечная и улыбчивая, и мысль о том, что может ее настолько испугать, заставляет меня задуматься.
― Клянусь тебе, Бриджит, ― говорю я, откидывая назад прядь ее каштановых волос. ― Если Райан будет недоволен, я позабочусь о том, чтобы досталось мне, а не тебе.
На ее лице появляется облегчение, и постепенно, пока она покусывает губу, в ее глазах загорается искорка озорства.
― Я всегда хотела увидеть библиотеку. Только горничные могут вытирать там пыль.
― Тогда идем! Вот это дух. ― С усмешкой, я распахиваю тяжелую дверь.
Сразу же нас окутывает странная тишина и совершенно новые для меня запахи. Древняя бумага и кожа. Переплетный клей и старый пергамент. Лампадное масло с примесью ладана. Мой желудок сжимается от тоски по тому, чего у меня никогда не было.
Книги.
Редко кто владеет более чем одной книгой. Большинство семей считают себя счастливчиками, если у них есть один потрепанный экземпляр «Книги бессмертных», передаваемый из поколения в поколение как реликвия. В доме сельского лорда может быть до трех-четырех книг ― как правило, толстых томов, описывающих историю Астаньона. В доме моего отца было три книги: «Книга бессмертных» с позолоченными краями, которую выставляли в холле, рукописный отчет о древней балазийской битве и личный экземпляр «Книги бессмертных» моей матери. Это было небольшое, простое издание. Как же мне хотелось перелистать эти страницы, но когда я просила, она закрывала ее с тайной улыбкой, а потом подхватывала меня на руки, щекоча подбородок, и под мое хихиканье несла на кухню за медовыми коржами.
― Клянусь богами, ― бормочет Бриджит с круглыми, как серебряные монеты, глазами.
Мы обе замираем в дверях, словно боясь войти в прекрасную библиотеку, как будто один шаг может разрушить это завораживающее видение. Библиотека Валверэев ― двухэтажная, с балконом, идущим вдоль второго этажа, чтобы добраться до самых высоких полок, и винтовой лестницей в одном из углов. Массивный камин из красного дерева уже остыл ― по дымоходу спускается холодок, щекоча мои голые лодыжки. На тяжелом камине стоят бюсты бессмертного Попелина и бессмертного Мейрика. На столе лежат толстые стопки атласов и карт.
Но мой взгляд притягивают книги.
― Их должно быть сотни, ― бормочет Бриджит.
― Тысячи, ― отвечаю я шепотом.
Мои легкие застыли, словно я забыла, как дышать, ― эту способность украло изобилие знаний в библиотеке. Мои ноги слабеют, когда я медленно поворачиваюсь по кругу, губы приоткрыты в благоговении.
Здесь царит почтительная тишина, но ничто в этом освещенном свечами месте не напоминает о монастыре, в котором я провела последние двенадцать лет, с его сырыми стенами, тяжелым воздухом и гулкими молитвами.
Здесь пылинки кружатся в воздухе от одной открытой книги к другой, словно игриво обещая истории, которые можно найти внутри. Мои пальцы дрожат, желая исследовать каждую страницу. Углубиться в каждую книгу в кожаном переплете.
Бьют медные часы, и я прихожу в себя.
― Быстро, Бриджит, ищи книги о зверях фей. Облачные лисицы, грифоны, единороги…
Румяные щеки Бриджит бледнеют до оттенка пергамента. ― Я не умею читать, миледи.
― О. ― Я забываю, что не у каждой девочки есть мать, которая терпеливо учит ее читать, вечер за вечером, с грифелем и мелом, несмотря на ворчание моего отца о том, что мы впустую тратим время. ― Ну и ладно. Тогда следи, а я посмотрю.
Пока Бриджит подглядывает в замочную скважину, я, положив руки на бедра, осматриваю полки.
Политические рассуждения о пограничной войне в Краваде
Путеводитель по специанским военным завоеваниям
Компендиум королевских семей Клараны