— Что ты говоришь, это были просто одичавшие собаки!
— Просто? Что ты несёшь! Это демоны, Дикая Охота, я знаю! Ну хотя бы посмотри, куда тогда трупы их делись, которых ты убила?
Я ошарашенно заозиралась, кусты — есть, выжженный круг — есть, трупов нет. Кто бы мог спереть обгорелые трупы дохлых собак в этом безлюдьи? Не могли же они сами, ножками утопать?
— Послушай, а куда, собственно, они могли деться? Ты, что ли, их утаскала куда? — подозрительно спросила я.
Лианель всплеснула руками.
— О, добрая Бригитта! Я же говорю, это не честные звери, дети Природы, это Дикая Охота, демонические псы, их нельзя убить простым железом! А от твоего меча и колдовского огня они просто сгорали, истлели, совсем, понимаешь? Думаешь, с простым псом такое может случиться-то?
Я икнула. Точно, в этом дурном мире может водиться что угодно. Вот занесло же меня!
— А… это… меня же укусили! — внезапно вспомнила я. — Я не сдохну ли? Не превращусь во что-нибудь такое неинтересное?
— Нет, успокойся, я давно тебя вылечила…
Я уже лихорадочно задирала разодранную штанину джинсов и разматывала тряпичную повязку на лодыжке.
— Ой… — прошептала я, разглядывая чистую кожу с едва заметными вмятинками шрамов, оставленных острыми клыками. Они выглядели так, будто меня покусала собака много-много лет назад. — Это что… как…
— Я же целительница, — улыбнулась Лианель. — Я посвященная в друидессы четвертого уровня.
— Друидесса? — промычала я. — Тебе сколько лет?
— Почти шестнадцать! Я давно взрослая, если ты об этом! Я закончила Королевскую Школу и прошла посвящение Матери-Таилтине, богине земли. У меня природный дар! Я дальше учиться не собираюсь, я замуж хочу, а жрицам нельзя!..
— Э-э… — протянула я.
— Только я еще не выбрала, за кого замуж, сама понимаешь, надо же выбрать соответственно своему положению, да чтоб на вид приятный был, и не дурак, чтоб поговорить о чем было, а не только о дурацких турнирах… У нас в крепости много симпатичных парней, но они не знатные… А в столице все такие нудные… Хорошо еще, братик не заставляет, он у меня хороший, добрый, а знаешь, какой он храбрый и красивый? Я вот решила, что замуж пойду только за такого, как он!
— Э-э-э… — снова промычала я. Она меня просто заболтала… это же ужас, и тараторит, как сорока, у меня уже глаза в кучку собрались. Я потеряла нить ее рассказа, и уже почти ничего не понимала, у нее все слова сливались в один фоновый шум, как жужжание мухи.
— Ой! — вдруг замерла она. И я заморгала испуганно.
— Чего? Опять собаки? — вскрикнула я.
— Где? — пискнула она.
— Кто где?
Мы потаращились друг на друга.
— Никого нет, — огляделась она наконец.
— Я и не говорила, что кто-то есть! Это же ты!
— Что я?
— Разойкалась тут!
Лианель неожиданно захихикала.
— Вот глупо как получилось… Извини. Я такая болтушка… Киаран говорит, что я способна любого до смерти заговорить…
— Точно… — проворчала я.
— Я… Я же до сих пор не знаю, как тебя называть. Ты моя спасительница, я должна знать имя…
— Аня, — буркнула я.
— Что это за имя такое, Аньяа… — протянула Лианель. — Откуда ты родом? У тебя непонятный акцент… и такая странная одежда… — она подёргала меня за штанину джинсов, уцепилась за мою ногу, разглядывая мои дешевые кроссовки. — Что это за странный такой материал? Никогда не видела ничего подобного… Ага! Я догадалась! Ты же чародейка! Наверное, выколдовала себе такие забавные башмаки! Или ты путешествуешь по другим мирам, вот с оружием и в доспехах, ух ты! Как же я тебе завидую!
— Ты знаешь о других мирах? — изумилась я.
— Конечно! Мы в Школе проходили. Есть наш Хай Брасил, есть Аннуин, Иннис Витрин, Тир-на-Н'Ог, Ойкумена… Из Ойкумены наши предки, кстати, пришли…
Блин… Ойкуменой древние греки называли известные им земли, не оттуда ли название? Значит, это наша Земля — Ойкумена…
— Правда, в другие миры могут проникать только самые сильные маги… Но ты же чародейка!
— Какая я тебе чародейка…
— Но ты же ночью сделала этот Пуххх!
— Слушай, это не чародейство. Это случайно вышло! — занервничала я. — И вообще, ты уверена, что это я сделала? Может, ты?
— Я? — вытаращила на меня свои чудесные глазки Лианель. — Я не умею Пуххи делать. Мне друиды сказали, что у меня нет ни малейшей искры классического дара. Я только лечить умею, а это не магия…
— А что? — я задрала штанину и потрогала едва заметные шрамики. — За ночь залечить рваную рану…