Дриззт и вправду не переживал за Региса. Халфлинг всегда умел преодолеть все невзгоды. Однако Бруенор сильно беспокоил дроу. Он вспомнил те дни, когда дварф ковал Эйджис-фанг, могущественный молот. Это оружие стало наивысшим достижением в его богатой карьере кузнеца, оружие достойной легенд. Бруенор даже не смел надеяться превзойти этот успех, или хотя бы повторить его. Дварф никогда больше не брал в руки кузнечный молот и не подходил к наковальне.
Теперь путешесвтие в Митриловый Зал было целью всей жизни Бруенора. Как Эйджис-фанг стал самым лучшим его изделием, так и это путешествие было его высочайшим подъемом. Очаг волнения Дриззта был едва различим, и поэтому более опасен, чем успех или провал поисков; опасности дороги они делили поровну, и они с готовностью приняли их прежде чем отправиться в путь. Будут возвращены древние зала или нет, но Бруенор должен достигнуть вершины своей горы. Он должен достичь момента своей славы.
"Успокойся, друг мой”, — сказал Дриззт, подойдя к дварфу.
"Это мой дом эльф!” — ответил Бруенор, не в силах перебороть себя.
"Я понимаю”, — произнес Дриззт. “Похоже, что мы и вправду увидим Митриловый Зал, и это ставит перед нами вопрос на который мы вскоре должны будем ответить”.
Бруенор с любопытством посмотрел на него, хотя он прекрасно понимал, что Дриззт имел в виду.
"Мы так долго были заняты только тем, что старались отыскать Митриловый Зал, и совсем не задумывались о том, что будет, когда мы войдем в него”.
"Я по праву стану Королем Митрилового Зала”, — рявкнул Бруенор.
"Согласен”, — сказал дроу, — “но как быть с тьмой, которая все еще может скрываться там? Силой, которая вынудила весь твой клан покинуть шахты. Сможем ли мы вчетвером победить ее?”
"Она могла исчезнуть сама по себе, эльф”, — ответил Бруенор сердитым тоном, не желая обсуждать возможности. “Из всех наших знаний следует, что залы должны быть покинуты”.
"Возможно. Но какие у тебя планы, если тьма все еще там?”
Бруенор задумался на некоторое мгновение. “Мы пошлем весточку в Долину Ледяного Ветра”, — ответил он. “Мои соплеменники будут с нами весной”.
"Но их не больше сотни!” — напомнил ему Дриззт.
«Тогда я попрошу помощи в Адбаре!» — резко произнес Бруенор. “Харбромм будет рад помочь, если я пообещаю ему часть сокровищ”.
Дриззт знал, что Бруенор не примет так быстро подобное обещание, но он решил прекратить поток волнующих его вопросов. “Спокойной ночи”, — произнес он дварфу. “Ты сможешь найти все ответы, когда это потребуется”.
Шаг не стал менее неистовым на следующее утро. Вскоре над ними нависли горы и еще одна перемена произошла с дварфом. Он внезапно остановился, закачавшись и едва не потеряв равновесие. Вулфгар и Дриззт подбежали к нему и схватили его за руки.
"Что случилось?” — спросил Дриззт.
"Дварвендор”, — еле различимым голосом произнес Бруенор. Он указал на каменнуую породу, выступающую из основания ближайшей горы.
"Ты знаешь это место?”
Бруенор не ответил. Он вновь двинулся вперед, отклонив любую помощь. Его друзья пожали плечами и двинулись за ним вслед.
Час спустя строения уже можно было разглядеть. Подобно гигантским домам из карт, огромные каменные пластины были искусно сложены, образуя дома, и хотя они быди заброшены более сотни лет время и ветра не повлияли на них. Только дварфы могли вложить такую силу в камень, могли разместить камни так, что они казались продолжением гор, которые прошли сквозь поколения и истории бардов, так чтобы какая-нибудь раса в будущем смотрела на них с благоговейным трепетом и изумлением, не имея даже понятия как это чудо было построено.
Бруенор вспомнил. Он вошел в деревню, как он это проделал много десятилетий назад, слеза появилась в его сером глазе и его тело задрожало против воспоминаний тьмы, которая поглотила его клан.
Его друзья не стали его беспокоить некоторое время, не желая нарушать его уединение. Наконец, когда прошел полдень, Дриззт подошел к нему.
"Ты знаешь дорогу?” — спросил он.
Бруенор посмотрел вверх на тропу, взбиравшуюся по склону одной из ближайших гор. “Полдня”, — ответил он.
"Разобьем лагерь здесь?” — спросил Дриззт.
"Это было бы хорошо для меня”, — сказал Бруенор. “Мне надо о многом подумать, эльф. Не бойся, я не забыл дороги”. Его глаза сузились на тропу, по которой он бежал в день пришествия тьмы, и прошептал, — “Я никогда больше не забуду дороги”.
***
Быстрый шаг Бруенора оказался счастливым для друзей, так как Бок с легкостью шел по следам дроу от Сильверимуна и вел свой отряд с такой же скоростью. Миновав Заставу — магические охранные знаки не позволили им приблизиться к башне — отряд голема прошел значительное расстояние.
В не столь удаленном лагере, на лице Энтрери играла злая улыбка, когда он всматривался в темный горизонт, и огонек света, как он знал, был лагерный костер его жертвы.
Кэтти-бри тоже заметила его и знала, следующий день станет для нее днем ее самого большого вызова. Она провела большую часть своей жизни с закаленными в боях дварфами, под неусыпной опекой Бруенора. Он приучил ее к дисциплине и уверенности в своих силах. Не видимость наглости, чтобы скрыть свое ненадежное положение, но настоящая вера в себя и полная оценка своих сил. Она не могла долго заснуть этой ночью, но это скорее было из-за ее старания, чем из-за страха провала.
Они рано выступили и достигли руин вскоре после рассвета. Однако они нашли лишь остатки от лагеря друзей.
"Час, возможно два”, — предположил Энтрери, наклонившись низко, чтобы почувствовать жар от угольков.
"Бок уже нашел новые следы”, — сказала Сидни, указав на голема, двигающегося в направлении поножия ближайшей горы.
На лице Энтрери расплылась улыбка, когда он почувствовал предвкушение погони. Однако Кэтти-бри не обратила внимания на убийцу, больше заинтересованная выраженеим лица Ирдана.
Солдат казалось был колебался. Он пошел вслед за ними, когда Сидни и Энтрери двинулись за Боком, но его шаги были тяжелы. Он очевидно не жаждал как Сидни и Энтрери, вступить в ту схватку, что начинала вырисовываться впереди.