Хоуп так побледнела, что стало удивительно, почему никто еще не обвинил, что она стригой.
-Я-я не имела в виду, что - я..
- Это показывает, что сегодня Вы учились гораздо меньше, чем думали, - сказала Шеридан. - Думаю, Вам необходимо дополнительное обучение.
Благодаря какой-то невидимой команде, появился ее помощник и потащил сопротивляющуюся Хоуп. Я почувствовала тошноту, и это не относилось к моей предыдущей чистке. Я подумала, что ей предстоит тоже самое, хотя здесь всему виной была лишь гордость, а не защита мороев.
Шеридан повернулась ко мне.
- Что по поводу тебя, Сидни? Чему научились Вы сегодня?
Все взгляды обратились на меня.
- Я узнала, что мне ещё многому предстоит научиться.
-Да, действительно, - ответила она серьезно. - Признание это большой шаг на пути к спасению. Может, Вы хочтите поделиться своей историей с остальными? Можете считать это освобождением.
Я колебалась под тяжестью их взглядов, не зная, какой ответ принесёт больше проблем.
- Я… Я хотела бы, - медленно начала я. - Но я не уверна, что готова. Просто, я до сих пор ошеломлена всем этим.
- Это понятно, - сказала она, и я почувствовала облегчение. - Но когда Вы поймёте, насколько все выросли здесь, думаю Вы захотите поделиться. Вы не сможете преодолеть свои грехи, держа их внутри себя.
В её голосе была предупреждающая нотка, игнорировать которую было нельзя, и я ответила ей торжественным кивком. К счастью после этого она перешла к кому-то другому, и я была спасена. Я провела остальную часть часа, выслушивая их разговоры о прогрессе. Они бы сделали всё лишь бы изгнать темноту из их душ. Я задавалась вопросом, сколько из них действительно верят в то, что сказали, а сколько просто пытаются выбраться отсюда, как и я. И ещё мне было интересно: если они сделали такой большой прогресс, почему они до сих пор здесь?
После времени общения нас отпустили на ужин. Пока я стояла в очереди, я слышала разговоры других о том, что в последнюю минуту куриный пармезан был заменен на феттучини альфредо. Также я услышала, как говорили, что феттучини альфредо - любимое блюдо Хоуп. Когда она подошла в конец очереди, бледная и трясущаяся и избегающая остальных, я поняла, что произошло. Куриный пармезан был моим любимым блюдом с детства - и это, видимо, было известно местному начальству от моей семьи - и первоначально именно это блюдо было в меню, чтобы наказать меня и мой ослабленный тошнотой желудок. Акт неповиновения Хоуп превзошел меня, однако, в результате этого ужин меняли в последний момент. Алхимики действительно были серьезно настроены доказать свою власть.
Несчастное лицо Хоуп подтвердило это, когда она сидела в одиночестве за одним из пустых столиков и смотрела на свою еду, не притрагиваясь ни к чему. Хоть соус и был слишком насыщен для меня, но я по крайней мере на тот момент могла переварить более мягкие составляющие ужина и молоко. Наблюдая за ней, меня поразило, что её изгнали из общества как и меня. Этим утром она была в гуще общественной жизни с другими. Теперь, она просто избегала всех. Увидев возможность, я начала вставать, собираясь присоединиться к ней. В другом конце комнаты Дункан, сидящий и приятно общающийся с группой людей, заметил мой взгляд и покачал головой. Я поколебалась несколько мгновений, а затем снова села на стул, чувствуя стыд и трусость, что не заняла позицию с другим изгоем.
- Она бы не поблагодарила тебя за это, - пробормотал Дункан мне после ужина. Мы были в небольшой библиотеке, где разрешалось выбрать книгу для чтения перед сном. Все книги были из научной литературы, укрепляющими принципы алхимиков. - Такие вещи происходят, но уже завтра она присоединится к остальным. Подойдя к ней, ты бы только привлекла внимание и, возможно, задержала бы это. Но еще хуже было бы, если бы она радушно приняла тебя, тогда стоящие-у-власти заметили бы это и решили, что возмутители спокойствия объединяются.
Он выбрал книгу, по-видимому, наугад и ушел до того, как я смогла ответить. Я хотела спросить его, на каком этапе меня примут остальные, если вообще примут. Несомненно, каждый проходил через это в какой-то момент. И, несомненно, все в конце концов сами включались в общество заключенных.
Когда я вернулась в мою комнату, Эмма дала понять, что никаких изменений с ней не произошло.
- Я достигла больших успехов, - чопорно сказала она мне. - И мне не нужно, чтобы ты загубила всё это своими извращениями. Всё, что мы делаем в этой комнате - это спим. Не говори со мной. Не взаимодействуй со мной. Даже не смотри на меня, если тебе это поможет.
С этим, она взяла книгу и легла на кровать, намерено повернувшись ко мне спиной. Меня это не волновало. Её отношение ко мне ничем не отличалось от отношения остальных. Теперь у меня была гораздо большая забота, на мой взгляд. Я не позволяла себе думать об этом до сих пор. Там было слишком много других испытаний, которые нужно было преодолеть, но теперь мы здесь. В конце дня. Перед сном. Как только я надела пижаму (идентичную моей дневной одежде) и почистила зубы, едва сдерживая волнение, я легла в постель.
Я собиралась спать. И мне приснится Адриан.
Осознание этого кружилось в моей голове, помогая мне пережить моменты слабости. Это то, к чему я стремилась, почему я вытерпела все унижения этого дня. Я была не в камере и без газа. Сейчас я буду просто спать и мечтать о нем… вот только мое напряжение не давало мне уснуть.
Оказалось, это не должно было быть проблемой. После часа времени для чтения прозвучал сигнал, и свет выключился автоматически. Выехавшая из кармана дверь встала не совсем вплотную к стене, оставив щель света из холла, доставлявшего мне радость после месяцев в кромешной тьме. Я услышала щелчок, как будто какой-то болт зафиксировал дверь на месте. Я вжалась в покрывала, вся в волнении…и внезапно почувствовала себя усталой. Очень усталой. Только что я представляла, что скажу Адриану, и вот я уже едва ли могу держать глаза открытыми. Я боролась с этим, заставляя взгляд оставаться сфокусированным, но будто густой туман окутал меня, наваливался на меня и путал мне мысли. Это было ощущение, с которым я хорошо знакома.
- Нет… - успела сказать я. Я была в плену газа. Они по-прежнему регулируют наш сон, вероятно, что бы не дать нам шанса на сговор. Я была слишком исчерпана, чтобы думать о прошлом. Полотно сна оборачивалось вокруг меня, увлекая меня во тьму, в которой не было снов.
И ни единого шанса на побег.
Глава 6
Адриан
НИНА БЫЛА ХОРОШЕЙ СОБУТЫЛЬНИЦЕЙ, и не только потому что она могла пить и при этом не пьянеть.
Хоть она и неактивно пользовалась духом, у неё была такая же интуиция, которой обладают все пользователи духа от природы. Она быстро понимала, что я хотел поговорить и что более важно, когда я этого не хотел. Мы начали в тихом баре, и я был счастлив слышать то, что рассказывала она. Это не звучало так, будто она нашла много друзей, которые за эти последние месяцы общались с ней и Олив. У Нины было мало поводов, чтобы высказаться.
- Я только что не поняла, - сказала она. - Такое чувство, что люди практически боятся меня. Я имею ввиду, что они говорят, что они не боятся, но я то вижу. Они избегают меня.
- Дух всё ещё пугает многих людей, в этом вся проблема. И я могу тебе сказать, что, поживя среди мороев, дампиров и людей, мне стало понятно, что люди боятся того, чего они не понимают, - свои слова я выделил палочкой для мешания напитков. - И многие слишком ленивы или равнодушны, чтобы узнать больше.
Нина улыбнулась, но всё ещё выглядела задумчивой.
- Да, но кажется, что все признают Дмитрия и Соню. Хотя они на самом деле были стригоями. Такое чувство, будто ужиться с этим намного сложнее, чем с девушкой, которая просто помогла воскресить кого-то.
- О, было достаточно много людей, которые приходили в ужас, когда видели тех двух, впервые воскрешённых, поверь мне. Но доблестная репутация Дмитрия и его героические поступки вскоре затмили и это. Потом Соня стала известной благодаря её работе над вакциной от стригоев.