— О да! — воскликнула роботесса и со звонким лязгом упала к нему на корпус. — Зейн, я твоя! Мои транзисторы, реле, контакты и розетки будут вечно принадлежать одному тебе, мой возлюбленный, и пламенным днем, и жаркой ночью!
Полпинты в восторге запрыгал в воздухе вокруг Флаксмена. Но издатель даже бровью не повел на этот раз.
— Знаете, это просто поразительно, — с недоумением сказал он, — какое облегчение испытывает человек, когда его детские кошмары вдруг становятся явью!
Элоиза Ибсен подняла бокал.
— Калли, дорогой! — воззвала она. — Я думаю, и тебе пора объявить о некоторых переменах, прямо касающихся издательства.
— Верно, дорогая! Друзья и соратники, одиннадцать часов тому назад мисс Ибсен и я вступили в законный брак! Отныне она является владелицей пятидесяти процентов моих акций и ста процентов моего сердца!
Гаспар повернулся к няне Бишоп.
— У меня нет акций, и я не жестяной гений, — сказал он, — а для левитации я слишком тяжел. Но я думаю, что второй такой, как ты, нет ни среди девушек, ни среди роботесс!
— А я думаю, что закалкой с тобой не сравнится никто, — сказала она, падая в его объятия. — Даже сам Зейн Горт!