Почувствовав, что краснеет, Брайди потупила взор. Какой прок от всех этих самоистязаний?! Что она не придумывала бы себе, факт остается фактом: она не сумела бы противиться ему, даже если бы Таггарт раздел ее сейчас и овладел ею прямо здесь, и, кажется, не важно где — на острых камнях или в этом «чистом» водоеме. Одни лишь воспоминания о его неистовых ласках лишали самообладания.
«Ты угодишь прямиком в ад, Брайди Кэллоуэй. И даже в чистилище тебя могут не принять».
— Где… — Голос девушки был таким хриплым от волнения, что ей пришлось замолчать и откашляться. — Где ты был?
— Осматривал окрестности. Похоже, здесь Ника еще не было. Должно быть, он избрал ложный путь. Ну как, ты готова продолжать путешествие?
Брайди принялась натягивать чулки и ботинки.
— Продолжать? Но, судя по тому, что брелок с чашками расположен на браслете совсем рядом с медальоном, мы уже должны быть где-то у цели. Вот только рудника что-то не видно, — сказала она и подняла, наконец, на Таггарта глаза.
Он стоял в нескольких ярдах от нее, вглядываясь в равнину, раскинувшуюся внизу. Его могучий силуэт красовался на фоне лазурного неба, — кое-где покрытого редкими облачками. Сейчас этот мужчина казался Брайди еще красивее, — если такое вообще возможно, — чем прежде. В голубой рубашке и брюках из грубой хлопчатобумажной ткани он выглядел даже эффектнее, чем в своих обычных черных костюмах с белыми рубашками и узкими черными галстуками.
— Таг, — тихо позвала его Брайди, не вполне уверенная, что он услышит ее. И прикусила язык. Только сейчас она вдруг уразумела, что вот уже целый день обращается к нему на ты.
Он тут же повернул голову в ее сторону и она в очередной раз восхитилась его темно-голубыми глазами и густыми длинными ресницами. Лицо Тага осветилось улыбкой, доброй, по-мальчишески открытой.
— Прости. Задумался. Кажется, мы находимся совсем близко от нужного нам места. Где-то в миле или около того.
— В миле? — Натягивая ботинки на правую ногу, Брайди для удобства поставила ее на большой камень, после чего перевела взгляд на браслет. — Но брелок с чашками — последний из серебряных. Может быть до рудника все же меньше мили? — С этими словами она огляделась по сторонам, но ничего не увидела, кроме черных скал, воды и голубого неба.
— Я так не думаю, — покачал он головой. — Мне кажется, мы должны проехать еще одну милю в северо-западном направлении. Обрати внимание на диск медальона, видишь там маленький серебряный треугольник?
Брайди провела по нему пальцем. Треугольник этот был таким крошечным, что она только сейчас разглядела его.
— А мне казалось раньше, что — он начинается на другой стороне медальона и служит для закрепления ангела в определенном месте.
Таггарт взял девушку за руку и помог ей встать. Она обратила внимание на то, что его лицо и руки за эти полтора дня покрылись загаром, который ему очень шел. Казалось, не было вообще чего-то такого, что ему бы не шло.
— Да, на первый взгляд именно такое впечатление и возникает.
Таг подал Брайди поводья ее лошади и помог взобраться в седло. Нечаянное прикосновение его руки обожгло ее, словно огнем.
— Но если приглядеться получше, — продолжил он, не обращая никакого внимания на взволнованное состояние девушки, — то можно заметить, что этот треугольник совсем не сочетался с ангелом на медальоне. Посмотри, на другой его стороне серебра нет.
— Значит, мы должны проехать еще одну милю, после чего начнем искать предмет, напоминающий по форме треугольник.
— Молодец, Брайди! — сказал Таг и забрался в седло, заскрипевшее под ним.
— Пригнись! — зашипел Ник.
Консуэла улеглась на землю и скрестила руки на груди.
— Они нас не видят, — проворчала она. — Ты и в подзорную трубу едва их различаешь.
— Замолчи! — рявкнул он и снова стал смотреть вверх, туда, где возвышались черные скалы.
Консуэла раздраженно одернула на себе юбку. Эта ночь была для нее очень и очень непростой. Навьючив лошадей, они с Ником осторожно пробрались к краю каньона и часть пути пришлось даже ползти на животе. Место ночлега Таггарта и его спутницы найти было несложно. Их сразу обнаруживал тот костер, возле которого они расположились.
— Сукин сын! — процедил Ник сквозь зубы, передавая подзорную трубу Консуэле.
Когда же она посмотрела в эту трубу, то увидела костер, а рядом Слоана и рыжеволосую женщину, нагих, занимающихся любовью. Реакция Консуэлы на подсмотренную картину, была более эмоциональной.