— Вы имеете в виду Таггарта Слоана?
Брайди почувствовала, как при упоминании имени этого человека, ее словно обдало горячей волной: ОН ЗНАЛ, ЧТО ТВОРИТСЯ В ЭТОМ ГОРОДЕ.
— А как, интересно, он может удерживать здесь людей? — презрительно фыркнув, спросила она.
Замок, наконец, поддался. Ник нажал на ручку двери, и та, скрипнув, отворилась. Мэллори зажег спичку и вошел в комнату первым. Пока Брайди ожидала на пороге, он ловко обогнул ее чемодан, который Абнер поставил посреди комнаты, и подошел к бюро.
— Слоан — безумец, — ответил он, зажигая лампу.
Задув спичку, Ник направился к французским дверям, ведущим на широкий балкон, и сделал знак Брайди следовать за ним.
Девушка вошла на балкон и почувствовала, как мужская рука снова обвила ее плечи. На этот раз в его прикосновении было не просто желание приободрить ее, а нечто большее. Брайди невольно вздрогнула, когда на какой-то миг в памяти всплыло лицо Джонни, но она постаралась побыстрее отогнать от себя это наваждение. Джонни ушел в море и не вернулся. «А НИК — ЭТО НЕ ДЖОННИ, — напомнила она себе. — ОН ПРОСТО ЕДИНСТВЕННЫЙ НОРМАЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК В ЭТОМ ГОРОДЕ. И ЕДИНСТВЕННЫЙ ЦИВИЛИЗОВАННЫЙ». По крайней мере, он единственный здесь человек, который не ругается, как сапожник, и единственный, кто открывает перед нею двери и помогает сесть.
Ей было легко и спокойно рядом с Ником. «НО ЭТО НИ О ЧЕМ НЕ ГОВОРИТ, ОН ПРОСТО МОЙ ДРУГ. МОЙ ЕДИНСТВЕННЫЙ ДРУГ. А ДРУГ МНЕ СЕЙЧАС ОЧЕНЬ НУЖЕН».
С высоты балкона был виден почти весь Потлак, круто спускающийся вниз, и целые мили бескрайней равнины, и черные силуэты гор.
Мэллори махнул рукой в сторону каких-то пестрых теней, маячивших вдали в мерцании тусклого света луны.
— Это и есть безумие Слоана, — объяснил он. — Вы сможете увидеть это завтра, когда взойдет солнце.
Брайди прищурилась, пытаясь разглядеть получше, но ничего не помогло.
— А что это?
— Железнодорожная станция.
Брайди выпрямилась и почувствовала, что рука Ника крепче обняла ее. И было так приятно ощущать на себе его руку.
— Станция? Вы хотите сказать, что мы тряслись все эти четыре дня в дилижансе, в то время как можно было преспокойно доехать до Потлака на поезде? Но почему же тогда…
Смех Ника не дал девушке договорить.
— Нет, Брайди. В этом-то и заключается безумие Слоана. Станция-то есть, а вот самой железной дороги нет. Чем Слоан и удерживает здесь всех: обещаниями проложить железную дорогу! Он кормит жителей города этими обещаниями уже не один год. А еще он пообещал восстановить Датч Флэт и сделать так, чтобы крестьяне, живущие там, снова кормили всех горнорабочих, которые приедут сюда, как только он запустит Парагон Фо.
— Парагон Фо?
— Так называется ныне действующий рудник Слоана. Но теперь дорого обходится перевозка руды, ее невыгодно становится добывать. Именно это препятствие и стоит на первом месте в деле развития Потлака. Золотой и серебряной руды здесь давно уже нет, осталась только медная, да и та не первосортная. На меди можно сделать деньги, но тонна этой руды не слишком-то много стоит, если учесть, во что обходится ее добыча и транспортировка. В худшем случае, можно даже потерять на этом деньги.
Ник замолчал. От него исходил какой-то неуловимый терпкий запах, и Брайди так тянуло опустить голову ему на плечо.
— Слоан — безумец, — повторил он. — Но есть люди, которые по-прежнему верят ему. И, пока живут здесь, они работают на его руднике, покупают продукты, одежду, практически все необходимое, в его лавках.
Брайди вспомнила вдруг те снимки из газет, где была запечатлена Мэй Адлер Слоан. Легендарная Мэй вовсе не была похожа на ту, которая испытывает недостаток в наличных деньгах. И, судя по ее уровню жизни, бизнес Таггарта Слоана процветал. Он мог быть неприятным в общении человеком, но на дурака, а тем более на безумца, не походил.
Она хотела было сказать это вслух, но передумала. Во-первых, успела уже заметить, как сильно менялся Ник, когда речь заходила о его сестре и Слоане, а во-вторых, у нее просто не было сил говорить на эту тему сейчас; решила отложить на потом.
Они молча стояли, обдуваемые прохладным ночным ветерком, который тихонько перебирал пряди волос Брайди. Одна прядка упала на глаза и она быстро смахнула ее. Но прежде чем девушка успела опустить руку, на нее легла ладонь Ника.
— Брайди, — прошептал он, привлекая ее к себе. — Милая Брайди.
И поцеловал ее.
Столь смелый поступок Ника заставил девушку замереть на месте. Он почувствовал, как сильно она напряглась, но и не подумал отпустить, а лишь с большей силой прильнул к ее губам. И, не успев ни о чем подумать, Брайди расслабилась, подчиняясь тому сладкому чувству, которое так долго избегала.