Стуча зубами и синея от холода, Брайди старательно смывала с волос копоть и сажу, после чего тщательно ополоснула их и обернула голову чистым белым полотенцем.
В халате вдовы, как и в ночной рубашке, с легкостью поместились бы две Брайди. Но эти вещи были из фланели, а потому мягкие и теплые. Поплотнее запахнув на себе халат, девушка оставила ванную комнату и пошла по закоптившейся ковровой дорожке, мимо обгоревшей двери, туда, где она сегодня проснулась. Каждый шаг отдавался в голове тупой болью, а в глаза вонзались тысячи крошечных, острых игл. Очень хотелось спрятать голову где-нибудь в прохладе. Или просто умереть.
За исключением тихого храпа, раздававшегося из комнаты Клары Мэсси, все в отеле было спокойно. Но дальше по коридору, за комнатой, где ночевала Брайди, из-под двери виднелась полоска света. Осторожно ступая на цыпочках, девушка подошла ближе. Дверь комнаты с горящим светом оказалась незапертой. Брайди заглянула туда.
На кровати под цветастым одеялом лежал Диггер Хинкл. Его голова и руки были перевязаны. Рядом с кроватью в кресле дремала вдова Спайви.
Брайди подошла к ней и опустилась на колени.
— Рут? — прошептала она, и от этого в голове ее застучало еще сильнее. — Рут? Вы что, просидели здесь всю ночь?
Вдова приоткрыла один глаз.
— Идите прилягте, Рут. А я побуду здесь.
Медленно потянувшись, вдова оглядела девушку с ног до головы.
— Вы неважно сегодня выглядите, милочка моя.
И хотя слова эти были произнесены полушепотом, Брайди прижала руки к ушам.
Вдова понимающе улыбнулась.
— Наверное, это после того сока из кактусов. Да, вряд ли из вас получится пьяница. — С этими словами она взяла с тумбочки небольшую бутылочку и вытащила из нее пробку. — Вот, — сказала она тихо, но каждое слово все так же больно било Брайди по голове. — Как гласит пословица: чем ушибся, тем и лечись. И хотя в этой бутылочке не совсем то, чем вы ушиблись, все же есть надежда на излечение. — И она вылила немного жидкости из бутылочки в столовую ложку.
Брайди была слишком слаба, и у нее трещала голова, чтобы спорить, поэтому она просто закрыла глаза и безропотно проглотила содержимое ложки.
— Фу, какая гадость! — только и сказала она.
— Это настойка опия. — Закрыв бутылочку пробкой, вдова встала и посадила в свое кресло Брайди. — Она должна помочь вашей голове. И к тому же, поднимет немного настроение.
«Настойка опия, — удрученно подумала девушка. — Сначала водка, теперь это».
Диггер судорожно дернулся на кровати.
— Как… как он?
Вдова покачала головой.
— Не так уж и плох, как мы боялись. На нем обгорела вся одежда, а сам он менее пострадал. Но вот голову стукнуло здорово. Таг предполагает, что на Диггера упал кусок двери. Он еще несколько метров прошел в горячке и только потом потерял сознание.
— А что сказал доктор?
— Доктор? — Вдова презрительно фыркнула. — Даже пребывая в трезвом состоянии, он не всегда способен помочь больному. Это сущее наказание, а не доктор. Представьте, после того, как Таггарт выбил из него хмель, заявил, что собирается пустить Диггеру кровь. Подумать только, он хотел пустить кровь! Конечно же, я указала этому сукину сыну на дверь.
— А кто сделал это? — спросила Брайди, показав на повязки Диггера.
— Мы с Тагом. Сначала промыли раны, а потом наложили на обожженные места мазь. Сам Диггер не слишком-то пострадал, но вот голова его сильно разбита. И теперь ему необходим полный покой. Если начнет просыпаться, дайте ему столовую ложку этой настойки. Возможно, он будет говорить всякий вздор. Я слышала, как он бормотал что-то бессвязное всю ночь. То ему начинало казаться, что он в Огайо, где прошли его детские годы, и разговаривал со мной, как со своей матерью. Потом вдруг представлял себя в пустыне дробильщиком камней. Называл меня Эдом и ругал за какую-то сожженную фасоль. Постарайтесь не обращать внимания на весь этот бред, а просто давайте ему лекарство.
Брайди кивнула. Настойка опия начала, наконец, действовать, и головная боль стала ослабевать.
Таггарт Слоан выступал в роли сестры милосердия? С трудом можно себе это представить! Однако, интересно, как долго он оставался здесь этой ночью? При мысли о том, что она спала так близко от него, Брайди стало не по себе.
— …завтрак, — закончила этим словом свою реплику вдова.
— Простите?