Открыв глаза, посмотрела на возвышающийся над пляжем замок. А ведь все началось с посещения Шато-де-Риссар. Почему здесь? Почему сейчас? Там особая энергетика, что ли?
От того, что заподозрила у себя экстрасенсорные способности, было одновременно и страшно, и смешно. В двадцать первом веке всерьез думать о таких вещах — это дико. Что я из тех, кто может искать людей по фотографии или рассказывать о прошлом, держа в руках кусок камня…
А может позволить обмануться? Убедить себя в том, что в снах нет ничего необычного, а я просто напридумывала себе всякого. И может проблема рассосется сама по себе, если перестать обращать на нее внимание? Черт, ведь даже не посоветуешься ни с кем. Ленка и та посчитает, что я на солнце перегрелась, если услышит такое.
Я устало вздохнула и уткнулась лицом в мокрое покрывало. От этих мыслей начинает болеть голова. И чем больше думаю, тем больше становится сомнений в собственной адекватности.
Ладно, пока не могу решить ничего определенно, буду просто ждать. И с осторожностью вести себя в воде, а то мало ли что.
К моменту встречи с Брианом мне удалось успокоится. Мышцы слегка ныли после долгого заплыва, но я по опыту знала: сегодня они сильно болеть не будут. А вот завтра… Очень вероятно, что проснусь в состоянии «ни чихнуть, ни разогнуться».
Надеясь, что Бриан не потянет меня в глухой лес, надела светлые льняные брюки и рубашку, собрала волосы в хвост, мазнула по губам блеском и вышла на крыльцо.
Тот уже ждал у машины. Не забыв о нескольких приятных комплиментах, он поцеловал мне руку и усадил в авто. Под негромкую музыку мы выехали из Монтле и двинулись на юг, в сторону Аркашона. Но, когда проехали город и свернули на дорогу, по которой мы с Леной уже ездили, мне в голову стали закрадываться смутные подозрения.
— А мы случайно не на дюну едем?
— Это был сюрприз, — покосился на меня мужчина. — Только не говори, что ты уже была там.
— Была, — я сделала извиняющееся лицо.
— Вот же, — немного расстроенно вздохнул он. — А я-то думал удивить тебя. Не сообразил даже, что все туристы именно туда едут в первую очередь.
— Не страшно, — протянула руку и утешающе погладила его по предплечью. — Во-первых, быть там с Элен и быть с тобой — это совершенно разные вещи. Во-вторых, меня на дюне еще не кормили, а в-третьих, вид заката сделает этот пикник незабываемым
— Спасибо, — Бриан тихо рассмеялся, поймал мои пальцы и ласково поцеловал. — Как же мне с тобой повезло.
Я смущенно улыбнулась и отвернулась к окну, чтобы ему не было видно моих красных щек. Неожиданно взгляд зацепился за машину, которая попалась на глаза, когда мы стали поворачивать направо. Темно-серый рено ехал сзади метрах в двадцати. Опять. Я такую машину уже несколько раз замечала на нашей улице. Сначала у дома соседей напротив, сегодня утром — в двух домах от нас. И кажется, точно такая же машина поворачивала за нами, когда мы с Брианом выезжали из Монтле. Может быть, и не обращала бы на нее внимание так часто, но в машине все время сидят двое. Вот и сейчас, в окне ясно видно двух человек в темных очках.
— Мари, — из раздумий вывел голос Бриана.
— А… — я повернулась к нему. — Прости, задумалась. Ты что-то спрашивал?
— Да, — мужчина усмехнулся. — Я спрашивал, ты не против, если мы припаркуемся немного в стороне и поднимемся на дюну не по лестнице, а сбоку, по песку? Там меньше людей.
— Конечно. Не проблема.
Бриан кивнул и повернул машину на небольшую стоянку. А я бросила взгляд назад. Серого авто не было видно. Отстали?
Одернула себя. Это уже похоже на паранойю, которая в сочетании с галлюцинациями говорит о том, что у меня не все в порядке с головой. Ну ехали люди по своим делам, пусть даже из Монтле, ну и что? И вообще, рено — французская марка, неудивительно, что они тут на каждом углу. Лучше не думать о всяких глупостях. У меня свидание, в конце концов.
На дюну мы забрались быстро. В одной руке Бриан нес сверток с едой и небольшим пледом, а пальцы другой переплел с моими, как будто боялся, что я сбегу.
Поднявшись наверх, мы выбрали себе участок поспокойнее и расстелили плед. Еда заняла свое место на маленьких тарелочках, а морс — в бокалах. Плед позволял нам сидеть только вплотную друг к другу, но меня это совсем не расстраивало. Наоборот, романтический антураж пьянил без всякого вина, а в животе порхали бабочки от близости такого удивительного мужчины.