— Да что вы говорите, Шербек? Мы же периодически пасем коров на берегу сая, там еще много травы.
— Хорошо. А если будете нарезать зеленые стебли кукурузы и давать коровам, подействует это на повышение удоев?
— Конечно, подействует.
— Тогда давайте больше. Косите у подножья холма.
Осматривая хлеб, Шербек увидел, как Салтанат-апа, схватив добрую охапку люцерны, рассыпая по пути, потащила ее к кормушкам.
— Поменьше, поменьше берите. Видите — сыплется.
— Так что ж, я должна пригоршнями таскать? Когда строился коровник, говорили, что сделают подвесную дорогу, а вода к каждой кормушке будет идти по желобу. В газете, где расхваливали вашу маму и меня, писали и об этом. Не верите — найдите и прочтите. Говорили, писали, а что построили?
— В будущем году весной обязательно механизируем.
— Ну что ж, поживем — увидим...
Колкие слова Салтанат задели Шербека: хуже нет обещать, если не можешь сделать, такие пустые обещания рождают в людях недоверие. Женщинам работать нелегко: корм таскают сами, доят вручную. Все время чистят, скребут хлев, выгребая навоз. А человек, который обещал, сказал — и все. Язык от этого не заболит. Потеряна вера. Вера... Ее не вернешь словами. Сказал — значит сделай, выполни! «Поживем — увидим...» Крепко запомни эти слова, Шербек!
Карабкаясь наверх по бездорожью, машина стонет, натужно гудит. Шербек, сам того не замечая, наклоняется вперед, как человек, тянущий салазки. Ему становится жаль «старую телегу» Джалила.
А вот и знакомый пейзаж: чернеют оконца длинного, вросшего в землю свинарника. Повыше — дом свинаря, приусадебный участок. Может, и на этот раз он найдет Ашира дома? Нет, дверь на замке. Не видно ни кур, ни огромного, как осел, злого пса.
Когда машина подкатила к свинарнику, оттуда появились два паренька. Шербек знает старшего: это табельщик свиноводческой и птицеводческой фермы Тухтасин. А другой помладше и очень похож на него — наверное, брат.
— Тухтасин! — позвал Джалил из кузова. — Привез для твоих свиней отруби. Помогите!
Пока ребята таскали мешки, Шербек обошел свинарник. Раньше из-за грязи нельзя было даже близко подойти! А сейчас и внутри и снаружи чистота. Он не думал найти свинарник в таком виде. Неужели Ашир так изменился? Да, а где же он сам?
— А где дядя Ашир?
Тухтасин оторопело молчал.
— Ашир уехал в кишлак?
— Вы же его сами освободили...
— От работы в свинарнике?
— Из колхоза. Откуда же еще? — сказал он, чертя носком землю. Взглянул на Шербека и понял, что он ничего не знает об этом.
— Однажды прихожу утром, смотрю: грузит вещи на машину. «Что такое?» — спрашиваю. «Уволили», — отвечает. С тех пор я его больше не видел.
— Лучше, чтобы не было таких людей, — сказал Шербек. — Однако почему Ашир исчез так быстро, никому не сказавшись?
Шербек заметил в кармане Тухтасина сложенную вдвое брошюру. «Все в его возрасте увлекаются стихами, — подумал он. — Я ведь тоже в школе написал стихотворение, посвященное Зиядахон. А теперь, как вспомню, смех разбирает».
— Что это у тебя в кармане? Стихи?
Тухтасин, опустив глаза, кивнул. А младший брат серьезно сказал:
— Книга о свиньях!
Перелистав брошюру, Шербек с изумлением посмотрел на Тухтасина.
— Я думал, о любви, а тут действительно о свиньях...
Долго он думал, кого бы поставить вместо Ашира... Вот кого он искал! Не каждый справится с этим делом. Не будет никакого толку, если поставишь насильно. А если взять свинаря со стороны, разве будет болеть за колхозный скот, если у него поясница не болела от труда? Сегодня он здесь, а завтра там. А этот парнишка...
— Будь у нас такие условия... — начал братишка Тухтасина.
— Какие условия?
— Да вон... как в книге... — пробурчал Тухтасин.
— Условия, как в колхозе Александра Грача, — пояснил брат. — С одной стороны свинарника — специальное пастбище, с другой стороны — площадь, занятая под свеклу, картошку, тыкву. С третьей стороны — кукуруза... Захочет свинья — траву ест, захочет — картошку копает...
— У нас мало земли, братишка, чтобы вокруг свинарника сеять свеклу и картошку, — возразил Шербек мягко, чтобы не рассеять сокровенную мечту братьев. — Посмотрите, кругом горы, камни. Но если будем думать вместе, найдем выход. Правильно, ребята?
Тухтасин опять кивнул, а брат бойко ответил:
— Правильно.
— А что будем делать с должностью табельщика? Справишься?
— Пока братишка помогает...
— А как учеба начнется, буду после уроков ухаживать.