— Она бы всё равно узнала, — опустил голову Асин.
Для него их отношение друг к другу было выведено ярко-красным, но он, как и Ариен, понимал, что как бы Нае не хотелось, у неё просто не хватило бы сил, чтобы пойти против Матери Дома и сделать мужчину своим. Даже если принадлежать ей — было тем единственным желанием, о котором Ариен старался даже не думать, боясь, что Асин может уловить его мысли и доложить Матери Ар'тремон. Если мужчина Матери окажется в слишком тесных отношениях с другой женщиной, и его, и её могут просто убить. А последнее чего хотел Ариен — поставить жизнь Наи под угрозу. И всё-таки в его душе жила отчаянная надежда, что женщина примет его не смотря ни на что. В нём боролись желание быть с той, к кому его тянуло, и страх подвергнуть тем самым её опасности. Но в конечном итоге, решать было не ему.
Асин с самого начала почувствовал их взаимный интерес. И он знал, что действительно должен был бы по возвращении предупредить Мать, но он также знал, что никогда этого не сделает. Рядом с Наей он начал чувствовать, что его готовы поддержать, что бы он не вытворял, что под началом такой предводительницы он сможет стать по-настоящему сильным, потому что никто не будет подавлять его навыки, потому что уже сейчас, даже почти его не зная, Ная стремилась ему помочь, - он был не готов всё это потерять.
— Ариен, я ничего не скажу Матери, — вздохнул Асин. — Иди поговори с Наей. Решение принимать ей. Кто знает, удастся ли нам дойти обратно до города живыми, так стоит ли скрывать от неё свои желания?
— Ты не скажешь, а другие? - Ариен затравленно глянул на остальных мужчин.
— Мы тоже не скажем. Нам слишком повезло с предводительницей, чтобы так её подставлять. Если с ней что-то случится, даже Хаосу неизвестно, что нас может ожидать. Не думаю, что кто-то из отряда захочет рискнуть и получить в качестве новой предводительницы кого-то вроде Тисс Ран, — Эмиэль обвел всех тяжёлым взглядом.
— Не захочет. Да и в любом случае никто бы и не стал нас слушать — мы не из твоего Дома, — подтвердил Аэн, - иди к Нае.
***
Мерцающие звезды и полная луна освещали лес и скалы, но сейчас свет невероятно раздражал Наю. Он был символом её поражения в бою, которого даже не было. Женщина злилась. Но вместе с поднявшейся яростью в ней родилась и непоколебимая решимость, к которой тут же примешалось разочарование. Она не смогла бы бросить вызов Матери Ар'тремон, как бы не хотела — слишком большая разница в силе. Но и молча отдавать ей Ариена Ная тоже не собиралась. Кто знает, может в этот раз Хаос будет на её стороне, и ей удастся забрать его? Впрочем, вынуждать мужчину ставить на кон свою жизнь, идя против Матери, она тоже не хотела. Если она и была достаточно безрассудна, то Ариен за всё это время так ведь к ней и не подошёл: вполне возможно, что он не был готов рисковать. От этой мысли стало невероятно грустно и одновременно обидно. Хотя, может, он всё это время думал о ней и не хотел подвергать опасности её, поэтому держался на расстоянии. Ответа у Наи не было, а решение нужно было как-то принимать: что ей делать? Она могла бы пойти против Матери Ар'тремон ради мужчины, который был готов её защищать, жертвуя собой, но ради того, кто защищал только себя, она бы рисковать не стала. Не найдя ответа, Ная снова подняла глаза к звездам. «Докажи мне, что ты того стоишь,» - мысленно вздохнула предводительница.
Ариен нашёл Наю у скалы недалеко от пещеры. Она сидела, привалившись спиной к большому камню и смотрела в небо, теребя пальцами его подарок в волосах. По лицу женщины сложно было понять, какие эмоции она испытывала. Для Ариена всё было решено с самого начала: он не боялся умереть от руки Матери Ар'тремон - статус её мужчины для него с самого начала был всё равно, что рабский ошейник; единственное, чего он на самом деле боялся - это стать причиной смерти Наи. Он не хотел подвергать её опасности, но, в то же время, он хотел быть рядом с ней - эти желания невозможно было совместить, и в итоге он не мог решиться ни отвернуться от неё, ни подойти. Первое означало бы обмануть и предать и её, и себя, второе - против воли заставить её рисковать собой. На самом деле Ариен думал, что Ная знала о его связи с Матерью Ар'тремон с самого начала и просто тянула время, потому что не могла принять для себя решение, присматриваясь к нему, проверяя его, оценивая, но сегодняшняя её реакция показала, что он был не прав - она ничего не знала. Слова, брошенные им Асину, были сказаны просто на эмоциях, просто потому что Ная отреагировала на них, как на приговор, и у Ариена невольно создалось впечатление, что она в тот момент всё для себя решила, лишив его даже призрачной надежды. Но если терять уже было нечего, то теперь можно было говорить обо всём прямо, и пусть это ничего бы не изменило, но хотя бы один раз он мог сказать Нае то, что хотел с самого начала.
— Моя госпожа...
— Твоя, Ариен? Быть живым тебе не нравится? — усмехнулась женщина, переведя на него взгляд.
Сейчас её окончательное решение зависело от того, что он скажет дальше, и Нае даже самой было интересно, как Хаос распорядится её судьбой. На самом деле, она хотела, чтобы Ариен показал ей, что готов последовать за ней в бездну. Смотря на него, в ней поднимался азарт и желание снова пойти против всех правил, доказав, что она может победить даже там, где это казалось невозможным.
— Моя, — тихо, но уверенно повторил мужчина.
— Нас убьют, — Ная вертела в руках цветок, вплетённый в её волосы, и продолжала испытывающе смотреть на него снизу вверх, — но, если хочешь знать, меня это не особо пугает.
— Неизвестно, кто убьёт нас раньше: монстры в тоннелях или Мать Ар'тремон, — Ариен опустился рядом со своей предводительницей, — если такова воля моей госпожи, то для меня смерть рядом с ней предпочтительнее рабства Дома Ар'тремон.
Ная улыбнулась. Теперь, когда у неё появились все ответы, она почувствовала себя на удивление легко. Безумство риска придавало остроты жизни и делало Ариена для неё только ещё более желанным. Почему-то всё это казалось правильным. Где-то внутри сошёлся какой-то пазл, и Ная рассмеялась:
— Интересно, от кого нам удастся бегать дольше?
— Может, Хаос будет на нашей стороне. Никто ведь не знает, что будет дальше, — Ариен, пожав плечами, тоже улыбнулся: смех предводительницы разрушил появившееся было между ними напряжение — она приняла его не смотря ни на что, и у него почему-то тоже появилось ощущение, будто всё наконец-то встало на свои места, будто всё теперь было именно так, как и должно было быть с самого начала. Все его опасения оказались напрасны.
— Хаос со мной исключительно в конфликтных отношениях, — сморщилась Ная, предпочитая промолчать о том, что и сама думала о том же самом: в их мире могло произойти всё что угодно, а вдруг им бы удалось победить?
— Тогда нас всё равно двое против одного, — засмеялся Ариен.
— Ага, двое летучих мышей против виверны, — согласилась женщина, притягивая его к себе и прижимаясь к его губам: наконец-то она могла целовать его и ни в чём больше не сомневаться; трогать его, как ей вздумается, и знать, что он тоже этого хочет. Её руки заскользили по его плечам и ниже по груди. Одним легким движением она пересела ему на колени и стянула с себя рубашку — больше у них не было причин сдерживать себя и ждать.
Никто из них не знал, когда их жизни оборвутся, и жертвовать чем-то из-за страха они не собирались: в конце концов, Мать Ар'тремон была всего лишь очередным монстром подземелий, который, вероятно, попытается их убить, если доберётся.