Энн Вэйл
Серебряный дельфин
Глава 1
Семь дней назад над островом пронесся ураган. На восьмой день Рэчел возвращалась в деревню после одной из своих одиноких бесцельных прогулок. С вершины горной тропы она вдруг увидела в лагуне небольшую парусную шхуну, окрашенную в белый цвет; ее бушприт был увенчан старинной резной головой. С радостно бьющимся сердцем Рэчел узнала шхуну «Серебряный дельфин».
Она ждала на пристани, когда небольшой ялик отделится от корабля. Даже на расстоянии можно было безошибочно определить, что на его борту находится какой-то человек. Сейчас, торопливо спускаясь вниз по скалистому берегу, она размышляла, сменился ли владелец «Дельфина».
Звук навесного мотора постепенно нарастал, и ялик направился к пристани. Островитяне толпой побежали навстречу гостям, чтобы приветствовать их, дети ныряли в воду, бултыхаясь и поднимая брызги, возбужденно визжали, напоминая щенят. Рэчел непроизвольно отступила назад. Радостный подъем, возникший при виде шхуны, сменился чувством смущения и неуверенности.
Один из вновь прибывших был темнокожий, другой — европеец. Выходец из Вест-Индии, ухмыляющийся молодой гигант, напоминающий телосложением своих воинов-предков, был одет в рваные шорты цвета хаки. На его голове красовалась лихо сдвинутая набекрень яхтсменка. Спутник гиганта, почти такой же высокий, с широким разворотом плеч, выглядел более официально: на нем ладно сидели голубая хлопчатобумажная рубашка и белые тиковые джинсы.
Проталкиваясь сквозь толпу к тому месту, где стояла девушка, он помахал ей рукой:
— Привет, Рэчел. Как вы?
Если бы он появился внезапно, Рэчел, возможно, бросилась бы к нему в объятия. Сейчас же, ожидая его, но все еще не готовая к встрече, она неожиданно для себя лишь натянуто ответила:
— Добрый день, капитан Хэррис. Как чудесно видеть вас снова, — и улыбнулась.
Они обменялись рукопожатием, и в то время как его гибкие, загорелые пальцы крепко сжимали ее хрупкую ладонь, капитан Хэррис с чувством посмотрел в глаза Рэчел. Именно так он смотрел на нее и раньше. И снова, как прежде, она почувствовала странное беспокойство.
— Кажется, ураган уничтожил Ангуну? — заметил он, указывая на вновь отстроенную пристань.
Рэчел кивнула.
— Да… мы провели тогда очень беспокойную ночь. — Она кашлянула. — Вы подниметесь в дом?
Как и пристань, все хижины островитян, сделанные из карликовой пальмы и покрытые соломой, были только, что отремонтированы. Ведь тогда, на утро после урагана, ни одна хижина, ни одна рыбацкая лодка не остались неповрежденными. Остров выглядел так, будто огромное морское чудовище поднялось из глубин океана и попыталось стереть это место с лица земли.
Голые мокрые дети бежали за ними вверх по склону. По пути в бунгало Девонсов капитан Хэррис подхватил самую маленькую девчушку. Посадив ее на плечи, он что-то сказал ей на мягком, певучем языке островитян.
Рэчел решила, что он совсем не изменился. Возможно, морщинки вокруг глаз, которые появились у него от долгого плавания по сверкающим водам Атлантического океана близ Багамских островов, стали более отчетливыми, чем шесть месяцев назад. И все же он остался таким, каким она его полюбила: густые, темные волосы коротко подстрижены, брови все так же изгибаются, когда он усмехается, голубые глаза кажутся светлее на мужественном лице, покрытом бронзовым морским загаром.
Укрытое низким отвесным берегом и построенное из кусков кораллов, бунгало Девонсов чудом уцелело после бешеной атаки урагана, который не нанес дому каких-либо серьезных повреждений. Сад был опустошен, амбар разбит в щепы, но само строение уцелело.
Когда дети были отправлены назад в деревню, Рэчел провела Хэрриса в просто обставленную, но уютную гостиную и кликнула Октавию.
Толстая темнокожая кухарка Девонсов уютно дремала на веранде. Когда она мелкими шажками церемонно вошла в гостиную и увидела гостя, ее сонное настроение быстро сменилось сияющей улыбкой.
— Кэп Хэррис! Ах, рада вас видеть! — воскликнула она в восторге. — Вы обычно приезжаете как раз тогда, когда мы вас нуждаться.
— Неужели? Какие у тебя проблемы, Октавия? — спросил тот улыбаясь.
Сияющая улыбка Октавии исчезла, она с беспокойством посмотрела на Рэчел.
— Кэп… он не знать еще? — спросила она.
Рэчел покачала головой.
— Октавия, приготовь нам чай, пожалуйста. Или, может быть, вы предпочитаете ромовый пунш, капитан?..
Глаза Хэрриса слегка сузились.
— Мне чай, благодарю. Не возражаете, если я закурю?
— Конечно, нет… садитесь.
Как только Октавия оставила их одних, он спросил:
— Что за тайны, Рэчел? А где же ваш отец?
Она побледнела, затем, повернувшись так, чтобы он не видел ее дрожащих губ, тихо произнесла:
— Отец мертв. Он был убит во время урагана.
— Убит? Вы хотите сказать, что он был в море, когда грянул шторм?
Рэчел засунула руки в карманы пропитанных солью шорт. Она сжала кулаки так, что ногти вонзились в ладони. Хэррис не должен видеть ее плачущей.
— Нет, он не рыбачил той ночью, — сказала она с трудом. — Мы предполагали, что идет шторм, поэтому все были дома. Случилось так, что одна женщина рожала и ее положили в моей комнате, чтобы она была в безопасности. Поначалу я думала, что отец с ней. Видите ли, я была занята с детьми. Они испугались, бедные крошки. Временами казалось, что эти стены рухнут. Когда же… когда этот ужас кончился, мы так измучились, что почти падали с ног.
Голос Рэчел сорвался, и прошло некоторое время, прежде чем она смогла продолжить.
— Я… я долго не могла проснуться. Все вернулись обратно в деревню, и… и сияло солнце. Затем Октавия рассказала мне, что случилось. Один из маленьких мальчиков исчез, и отец пошел его искать. Их обнаружили в кустарнике позади деревни. Мальчик был еще жив… но мой отец умер, получив удар по голове каким-то предметом.
Некоторое время стояла тишина. Рэчел вытирала ладонью глаза и пыталась сдержать слезы. Она была благодарна, что капитан Хэррис не пытается ее успокаивать. К чести сказать, что, когда Октавия вернулась с подносом, на котором стоял чай, Рэчел уже полностью овладела собой.
— А как вы? «Дельфин» попал в ураган? — спросила она.
Капитан Хэррис вынул из старого портсигара сигарету и прикурил ее от металлической, видавшей виды зажигалки.
— Нет, к счастью, мы избежали его, — ответил он. Затем, когда она налила ему чай, поинтересовался: — Вы еще не думали о своем будущем, Рэчел?
— Наверное, мне придется остаться здесь, — ответила она со вздохом. — Я, правда, еще не думала об этом.
— А каковы были планы вашего отца?
Она слегка нахмурилась.
— Не думаю, чтобы он придавал этому вопросу значение. Отец никогда не обсуждал со мной будущее, а тем более прошлое. Мы были счастливы здесь, поэтому жили одним днем. Не лучше ли жить именно так?
— Да, до определенного момента, посмею сказать.
— Знаете ли, мне кажется, что отец время от времени задумывался о моей судьбе. Иногда он спрашивал меня, счастлива ли я, — произнесла задумчиво Рэчел. — Я всегда отвечала, что да, очень, и он верил этому.
— Возможно, в своем завещании…
— Он не оставил завещания — по крайней мере, его нет в шкатулке с документами. Октавия принесла мне ее на следующий же день после гибели отца и заставила просмотреть все содержимое. Там было несколько бумаг из банка в Нассау. Право, я ничего в них не поняла. Я не нашла решительно ничего, что помогло бы мне определить свое будущее.
Некоторое время Хэррис сидел молча.
— Послушайте, я не хочу совать нос… — начал он.
— О, пожалуйста, спрашивайте все, что хотите. Я только буду, рада ответить на ваши вопросы, — быстро вставила Рэчел. — Но я не думаю, что многое знаю. Как я уже говорила, мой отец не любил вспоминать о прошлом.
— Скажите, знаете ли вы, почему он решил поселиться здесь?
Рэчел пожала плечами.
— Нет, в самом деле. Это было так давно — десять лет назад. Я смутно помню нашу жизнь в Англии до того, как мы очутились здесь, но не имею представления, почему мы уехали.