– Ты принес мне новости? - с подозрением прищурилась старуха.
– Да, уважаемая госпожа, и какие новости! - заверил Хазред.
– Брось ты! - рявкнула ведьма. Хазред остановился на шатких мостках, обостренно ощущая близость болотной бездны.
– Что я должен бросить? - спросил он.
– Своего приятеля! - захохотала ведьма.
– Нет, уважаемая госпожа, я лучше брошу пустые разговоры, - ответил Хазред и сделал еще несколько шагов.
– Ха! Ты за словом в чужие закрома не лазаешь, - хмыкнула ведьма. - Но это не означает, что я тебе поверила.
Хазред находился уже в двух шагах от входа в хижину.
– Посторонись, уважаемая госпожа, - попросил он.
– Вот еще! Убирайся!
Она попыталась столкнуть его с дорожки, но Хазред удерживал равновесие и упорно отказывался падать. Несколько раз из трясины высовывались чьи-то предусмотрительно распахнутые пасти, но затем, не без разочарования, пасти захлопывались и медленно погружались в глубину болота.
– Позволь… поговорить… - пропыхтел Хазред, втискиваясь в хижину вместе с бесчувственным (и очень тяжелым) Гирсу и сопротивляющейся ведьмой.
Холодные влажные пальцы ведьмы скользнули по лицу Хазреда, а затем все трое ввалились в хижину и рухнули на пол, застеленный сухим камышом.
– Твоя взяла, - фыркнула ведьма, поворачиваясь к Хазреду спиной и склоняясь над очагом.
Синеватый огонек послушно вспыхнул.
Высветилась вся хижина с ее кособокими стенами, убогой утварью и клетушкой для совы - там, очевидно, и происходили трагические смерти тех, кто имел несчастье не угодить ведьме. Вход в хижину был занавешен мятой желтой шкурой, содранной с какого-то безволосого существа.
– Клади это ничтожное тело возле очага, - распорядилась ведьма. - Полагаю, ты принес угощение?
– Нет, это мой приятель,- ответил Хазред.
– Хм. - Ведьма наклонилась над Гирсу, пошевелила длинным носом, поскребла бородавки на подбородке. - По-моему, он мертв. Напрасно ты принес его. Моя сова не любит тухлятины. Сходил бы к колдуну, что живет в двух переходах отсюда, на Вонючей Горке, - он держит стервятников.
– Мне не нужны ни колдун, ни стервятники, - отозвался Хазред. - Я пришел к тебе, потому что приятель мой еще жив и ты можешь его спасти.
– А для чего? - прищурилась ведьма.
К этой игре в вопросы-ответы Хазред был готов и потому быстро отозвался:
– Чтобы он был жив.
– А для чего ему жить? - настаивала ведьма.
– Стать воином,
– Зачем становиться воином?
– Убивать умертвий из тумана.
– Как можно убить умертвие, оно ведь мертво!
– Умертвие следует отправить туда, откуда оно вышло.
– Этим занимаются не воины, а маги, - возразила ведьма.
– Маги добивают, но воины готовят почву.
– Из воинов получается хорошее удобрение, - задумчиво произнесла ведьма, созерцая бесчувственного Гирсу. - Что из живых, что из мертвых. Полезное племя, ты прав.
– Ты спасешь его? - обрадовался Хазред.
– Ишь, как развеселился! - возмутилась ведьма. - Сам-то ты не воин ли?
– Нет.
– Это хорошо. Я не люблю воинов. И сова моя их не любит. Много жил и костей. Жрецы - вот те нежные…
Она зачерпнула горсть праха прямо из стены своей хижины и бросила в огонь. Повалил разноцветный дым. Ведьма гнусаво запела. Повинуясь заклинаниям, дым начал менять оттенки: то красные ленты медленно ползли через все помещение, отбрасывая зловещие пятна света, то вдруг они становились мертвенно-синими, а потом мгновенно сменялись ядовито-зелеными…
Перед глазами у Хазреда все плыло. Он упорно сопротивлялся колдовству ведьмы, до последнего не понимая, какова ее истинная цель. Действительно ли она взялась помочь и избавить Гирсу от смертоносного яда, или же ей взбрело на ум нечто совершенно иное? Кто знает! Ни одно живое существо на болотах не в состоянии предугадать, как поступит ведьма. Неведение помогало ей держать других в страхе и подчинении. Хотя втайне Хазред подозревал, что на самом деле силы ведьмы весьма ограниченны, однако вслух никогда не рисковал высказываться в этом смысле.
Хазред никогда не бывал прежде в подобном месте. Его окружали полупрозрачные стены какого-то роскошного жилища. Сколько молодой троллок ни напрягал память, он не мог припомнить, как очутился здесь. Должно быть, его перенесла сюда магия ведьмы, пока он был без сознания.
О да, в этом Хазред вполне отдавал себе отчет: в какой-то момент, слушая монотонное и гнусавое пение ведьмы, он погрузился в забытье. Ведьмы с легкостью проделывают такое с теми, кто имел глупость им довериться.