Остановившись, он грохнул правой ногой о палубу.
Йен ничего подобного не ожидал, однако ни один мускул не дрогнул на его лице. Это был старый трюк фехтовальщиков - привлечь внимание, топнув ногой. Им наверняка широко пользовались еще в ту пору, когда бронзовые мечи уступили место стальным. С тех пор этот трюк, может, и срабатывал раза два-три, но Йен на него не покупался.
Крупнолицый широкоплечий мужчина вытянулся, плотно сжав квадратные челюсти.
- Приветствую вас, - спокойно произнес Йен.
- Я аргентум Хорсел Тюрсон, - громко объявил встречавший. - А ты Йен Сильвер Стоун, вестник, присланный к Престолу? - Из его уст это звучало как обвинение.
- Именно. - Йен тоже заметно поднял голос.
- Как и чем ты можешь подтвердить свои слова, чтобы к тебе отнеслись серьезно? Как докажешь, что ты и есть воспетый в мифах Обетованный Воитель?
Йен так долго сжимал копье, что сейчас приподнял его почти с облегчением.
И тут же медленно опустил, стукнув древком о палубу.
Бушшм!
Баржу ощутимо качнуло, палуба загудела; члены команды в панике стали хвататься за поручни. Гул поплыл над толпой, солдаты инстинктивно сжали висевшие на боку мечи.
- Вряд ли ты захочешь получить более исчерпывающие доказательства, - не пытаясь унять раздражение, заявил Йен. Черт побери, тащиться к черту на рога, чтобы выяснять отношения с каким-то кретином! Да пошли они все!..
Нет, нельзя давать выход гневу. Он обязан убедить этого Хорсела Тюрсона. Очень важно, чтобы ему здесь поверили.
И вновь кольцо Харбарда запульсировало на пальце.
- Мое имя, - продолжил юноша, - Йен Сильверстейн. Я послан сюда тем, кто называет себя Харбардом-паромщиком. Я не претендую ни на что иное, но я тот, кем только что назвал себя. - Йен немигающим взором глядел прямо в глаза встречавшему. - И я ожидаю, что мне поверят.
Довольно долго они стояли, не сводя взора друг с друга, потом аргентум кивнул.
- Я не говорил, что не верю тебе, Йен Сильвер Стоун, - тихо сказал он, приблизив лицо к Йену так, что тот ощутил его горячее дыхание. - Я просто не знаю, кто ты такой. Зато мне известны слухи, будто за тобой гонятся наемные убийцы, чтобы не дать тебе добраться до Престола. Однако я не ребенок, коему в новинку интриги. Не исключено, что эти слухи могли распустить те, кто желает подтвердить подлинность твоих слов.
Отступив на шаг, он повысил голос:
- Стол собирается завтра вечером и готов видеть и выслушать тебя. В Час Длинных Свечей, в Зале Волка.
Его губы сжались.
- Тогда и станет ясно, кто ты такой на самом деле.
Глава 18
Официальные представления
В маленькую смрадную комнатенку в конце Навозной улицы Дурин пришел последним. За несколько минут до него, еле волоча ноги, ввалился Валин.
Путники вошли в стольный город ночью, через Навозные ворота. Около часа Валин потратил на размещение лошадей и поиски подходящего жилья. Разумеется, все это можно было сделать куда быстрее, однако бережливый Дурин из конспиративных соображений запретил сорить золотом и серебром.
Пробудившись утром от бьющего в глаза сквозь затянутые грязноватой бумагой окна солнца, Торри обнаружил, что практически все вестри разбрелись по городу собирать информацию. Юноше не терпелось чем-нибудь заняться, безделье становилось невмоготу, однако двое оставшихся вестри - то ли сиделки, то ли охранники - настоятельно посоветовали ждать, пока не прибудут остальные и не сообщат об обстановке. Скептический взгляд Мэгги добавил веса доводам вестри, и Торри решил остаться.
А отец все спал. Он дважды просыпался, спрашивал, нет ли в нем нужды, спотыкаясь плелся в укромный уголок, где чертовски долго мочился в горшок, а затем, выхлебав бутыль с водой, возвращался на расстеленное на полу возле стены одеяло и снова проваливался в сон.
Поразительно, как долго мог спать отец, если перед этим не на шутку вымотался; не менее поразительно было и то, как долго он мог, если требовалось, обходиться без сна. То же самое относилось к пище и воде.
О его сексуальной жизни Торри и думать не хотел - сыну вовсе не обязательно знать абсолютно все о своих родителях.
Мэгги коротала время за беседами с Виндуром и еще одним вестри с перебитым носом, имя которого содержало столько согласных, что девушка звала его просто Фредом.
И Торри, вооружившись охотничьим ножом, принялся превращать запас дров в древесную стружку.
Это помогало утолить рабочий зуд.
- Он и его друзья здесь, - объявил Валин. - Их баржа пристала к берегу вчера, а сегодня поздним вечером они предстанут перед Столом.
- Но где они находятся? - требовательно вопросил Торри. - Мне необходимо их видеть.
- Нет никакой возможности, - покачал головой Валин. - Во дворце многочисленная стража, а слуг-вестри не нанимают, так что к кому-нибудь из Народа за помощью не обратишься. К Башне нам даже не подойти - нужен пропуск, а кто нам его даст?
Воспаленные глаза Дурина вдруг заблестели.
- Я предлагаю подкупить стражников. Подмазать придется не менее десятка стражников, чтобы проникнуть внутрь, но... - Он развел руками и покачал головой.
Мэгги живо закивала головой в знак согласия, отчего Торри, несмотря на всю серьезность положения, стало жутко смешно. Девушка, выразительно посмотрев на него, пригрозила ему кулачком.
- С другой стороны, - сказала она, - если хоть один из них не согласится брать взятку или же, согласившись, все-таки выдаст нас... - На секунду Мэгги задумалась. - Может, попробуем передать записку?
Варден, вестри, имевший отвратительную привычку постоянно ковырять в носу, ухмыльнулся.
- Попробовать, конечно, можно - если не боишься, что ее перехватят.
- Ну, перехватят - и что? - скептически скривился Дурин. - Хуже не будет, считай, что ничего и не передавал.
Торри покачал головой:
- Нет, будет хуже. Ведь нам надо сообщить время и место встречи.
- А ты явно устал. - Лицо Мэгги осветилось улыбкой. - Уж эту проблему мы решим.
Карлики были в замешательстве.
И Торри тоже - пока не сообразил, что она говорит не на берсмале.
Ах вон оно что... Нет. Среди жителей Тир-На-Ног есть и такие, кто понимает английский. Юноша уже открыл рот, чтобы напомнить ей об этом, но Мэгги его опередила.