Я сошел с лошади, чтобы распахнуть ворота, и уже готов был услышать знакомый оклик, когда Ник Бенара прошептал:
- Постойте!
Мы замерли, прислушиваясь. Раздался конский топот, потом на краю промоины, меньше чем в полусотне ярдов от нас, показались два всадника. Мы ждали с винтовками в руках, но после короткой паузы, очевидно прислушавшись, оба уехали по направлению к городу.
Мы миновали ворота, закрыв их за собой. Никто нас не окликнул. Зеб резко остановился.
- Ник!
Мы замерли.
- Что, Зеб!
- Дым... Я чую дым.
Глава 5
Страх пронзил меня, как раскаленное лезвие. Пришпорив усталого Серого, я галопом пустился вверх, по тропе. Ник и Зеб следовали за мной.
Затем я увидел отблески пламени и, подъехав, резко натянул поводья.
Дом представлял собой обугленные руины, среди которых дрожало несколько огоньков. Сарай сгорел, ограда корраля была повалена.
- Болл! - завопил я в панике. - Болл!
И сквозь слабый треск догорающего пламени услышал тихий голос.
Болл укрылся в углублении скалы возле источника, и было чудом, что он еще мог рассказать о случившемся. Он был буквально изрешечен пулями, в полуобгорелой одежде и с сильно обожженными ногами. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять - он умирает. На спасение не было ни единого шанса.
Позади я услышал порывистый вздох Ника и горькие проклятия Зеба.
Настойчивый взгляд Болла молил меня: "Не дай... не дай им захватить ранчо... не допусти... никогда!"
Болл перевел взгляд на Ника и Зеба.
- Будьте свидетелями... Теперь все его. Я оставляю Мэтту... Бреннану. Никогда не продавать! Никогда не сдаваться!
- Кто это был?
Стоя на коленях подле старика, я понял, насколько успел к нему привязаться. Мы провели вместе лишь несколько дней, но это были славные дни, а между нами возникло редкостное взаимопонимание. А теперь он умирал - его застрелили и, сочтя мертвым, бросили в горящем доме. Впервые в жизни мне захотелось убить. Мне хотелось этого до дрожи в руках и в голосе; и слезы, стекавшие по щекам, были вызваны горем и гневом.
- Пиндер! - Болл мог говорить только хриплым шепотом. - Ролли Пиндер, он... он был одет... как ты. Я его впустил, а потом... Странно... кажется, я видел Парка.
- Моргана Парка? - недоверчиво переспросил я.
Он попытался что-то сказать - губы зашевелились, но больше ни одному звуку не удалось с них слететь. Болл посмотрел на меня и постарался улыбнуться...
...Так он и умер, лежа на собственной земле, и пламя догоравшего дома мерцало в открытых глазах, а дувший с холмов холодный ветер шевелил волосы.
- Вы слышали, что он сказал о Парке?
- Странно. Парк близок с Макларенами.
Скорее всего в сумерках Болл ошибся. Но про себя я все-таки решил выяснить, где находился в это время Морган Парк.
Надвигалась ночь. Над каньоном собирались плотные, черные тучи, постепенно застилавшие звезды. Огонь угасал - только взлетали случайные искры да пахло дымом и горелым деревом.
Приобретя ранчо, я потерял друга. Теперь передо мной открывалась длинная и одинокая дорога - путь, который предстояло пройти с револьвером в руке.
Стоя на коленях в ночной тьме, я дал себе обет: если закон не захочет покарать Пиндеров, - а я был уверен, что никто и пальцем не шевельнет ради этого, - я сам стану законом. И тогда умрет Ролли, умрет Джим, а все, кто с ними, проклянут этот день.
Я сказал об этом парням Бенара. Они кивнули, понимая мои чувства. Это были молодые люди, жившие в краю, где кровная месть являлась нормой жизни; люди, способные на глубокую дружбу и жестокую ненависть; люди, всегда боровшиеся до конца.
- Он был хорошим человеком, - проговорил Зеб. - Отцу он нравился.
Скотокрады с "Боксед-М" и "Си-Пи" здорово постарались, чтобы сократить стадо "Ту-Бар" - мы два дня прочесывали окрестности, сгоняя весь скот, и в конце концов собрали всего голов триста. Здесь были и трава и вода, а потому удержать скот было уже Нехитро.
- Утром начнем перегонять.
Ник вопросительно посмотрел на меня.
- Думаете оставить ранчо без охраны?
- Если они въедут, - сказал я, - то смогут и выехать обратно, если не хотят быть здесь похороненными.
Стены каньона сами задавали направление перегона, а скот был хорошо откормлен и потому легко управляем. Весь первый день у нас ушел на обход мезы, которую я пересек, впервые отправившись в гости к Бенаре. Бок меня уже почти не беспокоил. Зато гложущая, жгучая ненависть к убийцам старика Болла не давала покоя ни на минуту.
Они оставили раненого человека погибать в огне. Они убили человека, желавшего только отстоять права на собственное ранчо, своими руками созданное из ничего. Болл был стариком, крепким для своих лет, бодрым, умевшим радоваться жизни... И этот человек умер посреди рушащихся балок своего пылающего дома, корчась от боли ожогов и ран.
Вернувшись на ранчо "Би-Бар-Би", мы рассказали обо всем главе клана. Старый Бенара слушал, и его задубелое, морщинистое лицо темнело от гнева.
Потом мы поели, сидя за тем же самым столом, казалось всегда уставленным яствами, простыми, но вкусными и обильными, и долго еще разговаривали, ни словом не упоминая о том, что теперь предстоит сделать здесь собрался народ, не привыкший к суесловию и пустым угрозам.
Оглядываясь на немногие дни, прошедшие с моего первого появления в Хеттен-Пойнте, я понял, что я сильно изменился.
Быть веселым, гордым и видеть во всем окружающем вызов - право молодости; молодой бык всегда должен пробовать силу. Она естественна, эта проба сил, присущая юности. Но когда мужчина встречает свою, единственную женщину - все становится иначе.
Я встретил такую женщину и видел, как умирает старик... Бывает, что считанные дни прибавляют человеку года.
Когда над Органной скалой занялся новый день, Джолли и Джонатан Бенара помогли мне стронуть стадо молодняка, и мы двинулись назад по тропе. Старый Бенара дал на две дюжины голов больше, чем я просил, но наш скот был хорошо откормлен и готов для продажи.
Джолли был в Хеттен-Пойнте, когда там стало известно о нападении на "Ту-Бар". Говорили, что в рейде участвовали Бант Уилсон, охотник за апачами, Корби Китчен и еще трое, чьих имен никто не знал.
- О Моргане Парке ничего не слышали?
- Нет. Там был Лайелл, один из ковбоев Парка.
Может, Болл хотел сказать, что это был не сам Парк, а один из его парней? Это казалось более вероятным.
Вернулся Джонатан, ездивший на разведку.
- На вашем ранчо люди... Двое, может быть, трое.
Внутри у меня словно повернулось что-то, холодное и опасное.
- Гоните стадо сами. Я поеду вперед.
- Мы с Джолли давно не забавлялись. - Острый кадык на горле Джонатана так и ходил вверх и вниз. - Нельзя ли и нам поехать?
У меня зародилась идея.
- Далеко ли их лагерь?
- Палатка стоит у подножия холма, где был дом.
- Мы прогоним стадо прямо через их палатку.
Джонатан обменялся взглядами с Джолли.
- Братьям будет обидно - пропустят все веселье.
Мы стронули стадо. Это был молодняк, полный задора и всегда готовый к пробежке. Животные вышли из каньона ярдов за двести от лагеря, и тогда мы погнали их по-настоящему.
С диким воплем я пару раз выстрелил в воздух, и стадо помчалось, как если бы оно рвалось к воде после долгого перегона. Стелясь по траве, коровы вырвались на открытое место и помчались, как олени.
Мы видели, как люди впереди вскочили на ноги. Кто-то закричал, кто-то схватился за винтовку, но стадо уже врезалось в них. Один бросился было к лошади, но оступился и упал ничком. Поднявшись, он пустился бежать и едва-едва успел вскочить на вершину огромного валуна, когда стадо начало обтекать камень.
Палатка была повалена, пища втоптана в пыль, костер разбросан, а посуда раздавлена и расшвыряна. Стадо промчалось вверх по склону холма, часть разбрелась вокруг. Лагерь незваных гостей больше всего напоминал сейчас мусорную свалку; все привезенное с собой ковбоями имущество было уничтожено.