Стоявший с пистолетом на изготовку Полозов в это время внимательно следил за происходящим вокруг. Да, прав был поручик, сказав, что хозяйству старого поляка настал конец. Все левое крыло здания было уже охвачено пламенем. Из окон второго этажа, там, где еще совсем недавно находились беглецы, валили густые клубы черного дыма. С оглушительным треском лопалась раскаленная черепица, а снопы искр взлетали почти до вершин возвышавшихся вокруг постоялого двора деревьев.
На безопасном расстоянии от ревущего пламени, словно истуканы, застыли около двух десятков перемазанных копотью шведских солдат, даже не пытавших загасить огонь. Возле колодца, горестно подперев руками голову, сидел рослый старик с всклокоченной седой бородой, а к его плечу, обтянутому прожженным кафтаном, испуганно жалась маленькая девочка, в которой Виктор сразу узнал Ягенку. От мысли о том, что эти ни в чем не виновные люди остались живы во всей этой заварухе, Полозову стало немного полегче на душе.
- Сажай дорогого гостя, и трогаемся! - крикнул Виктору Лужин, занявший место кучера.
- Прошу вас, штандартенфюрер, - Полозов похлопал левой рукой по борту экипажа. - Не тяните время, забирайтесь.
Немец криво усмехнулся и нехотя полез внутрь; оперативник последовал вслед за ним. Однако не успел он встать на ноги, как вдруг Венцель резко развернулся и нанес ему неожиданный удар ногой в лицо.
От боли потемнело в глазах, и Виктор на секунду потерял ориентацию. Падая спиной на валявшееся на полу тряпье, он инстинктивно нажал рукой на спусковой крючок. Грянул выстрел, но пуля прошла мимо цели, прошив матерчатую крышу.
Полозов поднялся на четвереньки и с пистолетом в руке привалился к борту фургона, но бывшего эсэсовца уже и след простыл. Ударив Виктора, он сразу спрыгнул на землю и, петляя, словно заяц, бросился к своим людям.
Полозов дважды выстрелил ему вслед, промазал и заорал, что есть силы: "Лужин, трогай!.."
Все произошло в какие-то доли секунды, но поручик сразу понял, что что-то не так. Он ударил лошадей хлыстом, повозка дернулась, и Виктор снова оказался на полу.
Осмелевшие шведы, словно тараканы, кинулись к фургону со всех сторон. Пока лошади набирали ход, проезжая в не до конца открытые ворота, Лужин успел выпустить в нападавших два оставшихся в револьвере заряда, а одному из драгун, пытавшемуся ухватить лошадей за уздцы, со всей силы опустил на голову свой пудовый кулак, да так, что бедолага, не успев даже вскрикнуть, рухнул в дорожную пыль.
Еще один молодой драгун прицепился к повозке сзади и попытался забраться внутрь, но поднявшийся на ноги Виктор со всей силы заехал ему каблуком в челюсть. Швед взвыл от боли и, сорвавшись, покатился по земле.
- Лужин, нам налево! - раздался за спиной у Полозова голос Селены.
Поручик лихо свистнул и хлестнул лошадей:
- Но-о!.. Выноси, залетные!
Повозка рванулась вперед и, набирая скорость, понеслась по лесной дороге.
Глава 18
Гонка с преследованием
"Погоня хороша тем, что отвлекает от посторонних мыслей. Все мысли направлены на то, как от нее уйти..." - примерно так рассуждал граф Калиостро из широко известного всем кинофильма "Формула любви". Не поверить старому аферисту было трудно, ибо хитроумному графу и его соратникам постоянно приходилось спасать от преследования свою шкуру. Что касается Полозова, то ему, если честно, в роли дичи приходилось быть лишь на протяжении двух последних суток, поскольку, по роду службы, охотником был как раз он.
Лужин же за годы службы повидал всякого, и происходившие события для него были всего-навсего очередной страницей в его бурной военной биографии. В настоящее время он уверенно управлял мчащейся по дороге повозкой, был в прекрасном настроении, и даже подтрунивал над упустившими лакомую добычу шведами, сожалея лишь о том, что не удалось до конца разобраться с их командиром.
Что касается Селены, то девушка, обрадованная тем, что где-то поблизости находится спасательная группа, направленная на ее поиски, значительно приободрилась и внимательно следила за уровнем сигнала, подаваемого ее браслетом, пытаясь, при этом, даже указывать поручику направление движения.
Подобрав с пола обороненный "вальтер", Виктор устроился в углу на куче пустых мешков и стал внимательно следить за уносящейся назад дорогой, к которой почти вплотную подступал практически непроходимый лес. Густые кроны деревьев временами совершенно смыкались на высоте десятка метров, и тогда над дорогой царил полумрак. Мохнатые лапы елей порой скрежетали по бортам и крыше фургона, словно нарочно пытаясь задержать беглецов. Узкий, разъезженный сотнями колес и копыт проселок изобиловал ухабами и крутыми поворотами. Повозку то подбрасывало вверх, то резко заносило в сторону - Лужин не жалел лошадей, стараясь заставить их бежать с максимально возможной для данных условий скоростью.
- Далеко еще? - спросил Виктор, повернувшись к сидящей рядом с Лужиным Селене.
Девушка посмотрела на свой прибор.
- Сигнал увеличивается слабее, чем я первоначально полагала. Похоже на то, что в настоящий момент движемся только мы.
Виктор наморщил лоб и в очередной раз потрогал здоровенную шишку на темени, полученную от удара Венцеля.
- Постой... Ты говорила, что ориентиром для них будет твой аппарат, ведь так?
- Конечно. Я же объясняла: там стоит специальный маяк, на сигнал которого и ориентировались спасатели...
- Вот именно. Капсула неприступна, но Венцель сразу в это ведь не поверит. А посему - возле аппарата будет оставлен караул, и, хочу заметить, не малый. Так что в данном случае твоим землякам придется сначала разобраться с ними.
Селена усмехнулась.
- Не волнуйтесь, разберутся, если будет такая необходимость. Их для этого специально готовят...
- Тихо!.. - сказал неожиданно поручик, поворачиваясь назад и вслушиваясь в лесные шорохи. - Кажись, скачут... Точно, скачут. Верховые, с десяток, не меньше...
Полозов оглянулся. Ну и слух же у поручика! Среди шума от колес этой колымаги, грохочущих по дороге словно танки, услышать отдаленный цокот копыт лошадей, преследовавших их кавалеристов. В том, что это посланная Венцелем погоня, Виктор нисколько не сомневался. И точно...
Из-за оставшегося позади крутого поворота, стремительно вынеслись три всадника в серо-голубых кафтанах. Вслед за ними показались черные плащи и блестящие каски шведских кирасир. Этих было около десятка, а за ними вновь замелькали драгунские мундиры. Расстояние до преследователей составляло около ста метров, но стремительно сокращалось с каждой секундой. К счастью, узость дороги позволяла шведам скакать не более чем по трое в ряд, а попытку обойти повозку делало пока вообще не реальной.
- Лужин, поднажми! - гаркнул Полозов, устраиваясь возле заднего борта и выбирая положение для стрельбы. В его распоряжении оставались всего лишь полторы обоймы, и он решил использовать их с максимальной отдачей.
Когда всадники приблизились метров на двадцать, Виктор плавно нажал на спуск. Скачущий впереди усатый кавалерист нелепо взмахнул руками и сполз с седла, пораженный прямо в грудь. Вторая пуля поразила его соседа, который вылетел из седла и, запутавшись ногой в стремени, болтался между небом и землей, словно тряпичная кукла.
По рядам преследователей пронесся рев бешенства. Хлопнуло несколько ответных выстрелов; от борта отлетела длинная щепа и вонзилась в покрывавшую фургон парусину. Виктор выстрелил в ответ, но повозку встряхнуло на очередной колдобине, и пуля прошла мимо цели. Тем не менее, шведы, потерявшие двоих, благоразумно поотстали и теперь держались на более-менее безопасной дистанции метров в пятьдесят.
- Еще с полверсты, а там ровное поле! - крикнул поручик, яростно погоняя взмыленных лошадок. - А там за полем, сразу и то самое место, где стоит повозка ваша. Всего версты три осталось...