— О боже, только не это снова, — бормочу я себе под нос, запихивая в рот еще одну ложку. Фильм уже давно начался, и выстрелы на заднем плане звучат тихо. — Он смотрел. Это не значит, что он заинтересован — или я, если уж на то пошло. Потому что это не так.
— Мммм. — Она слизывает чизкейк с ложки. — А теперь повтори еще раз. На этот раз с большей убедительностью!
Я хватаю подушку и бросаю ей в голову, но она ловит ее, падает на спину и смеется.
— Ладно, ладно, извини, но для протокола, эти взгляды, — она показывает между нашими глазами, — то, что вы устроили, было больше, чем я когда-либо видела от него. Никто в академии не достаточно хорош для его королевского высочества. — Она закатывает глаза, открывая пакет с мармеладными мишками.
— Откуда ты знаешь? Может быть, он просто осмотрителен.
Татум качает головой.
— О нет, он был с другими девушками, но они не посещают Риверсайдскую академию. Они как... — Она замолкает, обдумывая слово, которое хотела использовать. — Знаменитые и все такое.
Разочарованная отсутствием у нее лучшего определения, я прошу разъяснений:
— Знаменитые — и все такое?
Она кивает, не обращая внимания на мой удар по ее формулировке.
— Да. Но это все слухи. Никто не видел его ни с одной из девушек, которые, по-видимому, были с ним. Я говорю о дочерях магнатов, наследницах и тому подобном скучном дерьме. Единственной девушкой, которую я знаю со стопроцентной уверенностью, была Хейлс, и это потому, что, да, они всегда были вместе, когда не были в школе. Это было похоже на современную Золушку, где бедная принцесса нашла своего принца.
— О! Это просто подло.
Покачав головой, Татум кладет в рот еще одного мармеладного медведя, и я тянусь за одним, прежде чем она съест их все.
— Правда. Очень жаль. Тогда он все еще был недосягаем, но, по крайней мере, у него была улыбка на лице, когда она была рядом, и он не говорил людям «отвали», если они подходили к нему слишком близко.
Я выдыхаю.
— Ну что ж… тогда, наверное, ей повезло. Может быть. Потому что он ведет себя как мудак.
Татум смеется, бросая в меня медведя.
— Видишь… Я знала, что мы будем отличными друзьями.
Она была права.
ГЛАВА 9
РАЗДРАЖАЮЩИЙ РИНГТОН МОЕГО МОБИЛЬНОГО ТЕЛЕФОНА звучит на прикроватной тумбочке, пробуждая от глубокого сна. Кряхтя, я сажусь на кровати и вслепую тянусь к нему, случайно задев спящую фигуру Татум.
— Я не хочу ехать в Страну Конфет, — сонно бормочет она, переворачиваясь на бок. Я подавляю смех, отодвигаю телефон и прижимаю его к уху.
— Алло? — шепчу я, стараясь не разбудить Татум.
— Сестренка...
Я смотрю на экран своего телефона, щурясь от яркого света, атакующего мое зрение. Прижимая его к уху, я громко шепчу:
— Нейт! Что тебе надо?
— Почему ты шепчешь? — он бормочет, почти шепча сам. — Ай! — Я слышу, как он рычит, и на заднем плане кто-то еще говорит: — Ты звонишь не поэтому, ублюдок.
Войдя в ванную, я включаю свет и закрываю дверь, стараясь делать это тихо.
— Что, почему? Что? Какого черта ты мне звонишь? — Я снова смотрю на свой телефон. — В гребанные 3 часа ночи? — Мой голос становится немного громче к концу.
— Мне нужна твоя помощь.
— С чего бы мне помогать тебе? Я даже не уверена, что ты мне нравишься!
— Что? Почему? Я был добр к тебе. Я думал, у нас... ой! Бл*дь! Хорошо. — Он делает глубокий вдох. — Серьезно, Мэди. Мне нужна твоя помощь. — Его изменение тона потрясает меня, мои брови поднимаются, вместо того чтобы сойтись.
Закрыв глаза, я наклоняюсь над раковиной, массируя висок свободной рукой.
— В чем дело?
— Не могу поверить, что я, бл*дь, это делаю, — бормочу себе под нос, больше не заботясь о том, разбужу ли я Татум.
Подойдя к своему шкафу, оставляю пижамные шорты и майку, но снимаю с крючка толстовку на молнии, надеваю ее, прежде чем собрать волосы в тугой высокий хвост и надеть кроссовки. Выключаю свет, замечая, что Татум не двигается, затем выхожу из спальни и спускаюсь по двойной лестнице. Стук моих резиновых подошв по кафелю в фойе — единственное доказательство того, что я направляюсь в подземный гараж. Пройдя мимо кинотеатра, я толкаю дверь в чистое белое пространство гаража на десять машин, который больше похож на демонстрационный зал, со всеми стратегически припаркованными автомобилями.
Увидев полуночно-черный «Эскалейд», я снимаю ключи, висящие на крючке, и нажимаю на брелок, чтобы отпереть. Складывая цифры в голове, рычу от разочарования. Глупый Нейт, очевидно, не подумал. Как, черт возьми, я должна втиснуть их всех во внедорожник, в котором всего семь пассажирских мест? Открыв багажник, я укладываю заднее сиденье ровно, а затем захлопываю его, возвращаясь на место водителя. Заводя машину, вставляю телефон в держатель и набираю номер Нейта.