– Черт побери, если бы выбирали короля бабников, лорд Сомерсет был бы одним из главных претендентов.
– Это верно, – согласился Ривертон. – Похоже, ей нравятся мужчины такого типа. Точнее, только такие крутятся вокруг нее.
Колин задумчиво покачал головой. Анабелла показалась ему довольно способной актрисой. Она играла тонко и расчетливо, умело привлекая внимание зрителей. По всему было видно, что она хорошо владеет своим ремеслом. Не то что девицы, приходившие на сцену из веселых заведений, решившие, что театр предоставляет больше возможностей отыскать себе покровителя. Непонятно только, почему она тратит время на флирт с этими пустоголовыми хлыщами? Он не находил в этом никакого смысла. Как и в дурацком поручении Уолчестера.
– Я хочу с ней встретиться, – заявил Колин.
Ривертон совершенно не удивился. Он уселся поудобнее, бросил взгляд на сцену и уточнил:
– Когда?
– Чем раньше, тем лучше. Если у меня будет свободное время, то завтра.
– Для этого стоит лишь зайти в актерскую уборную и подождать ее…
– Вместе с этими разряженными хлыщами? Нет уж, уволь! Я хочу встретиться с ней наедине, чтобы мы могли спокойно поговорить.
Ривертон весело хмыкнул:
– Гм, поговорить? Ты ЭТО так называешь? Ладно, попробую зацепить ее служаночку. Возможно, она устроит вам рандеву, если, конечно, ее хозяйка не станет слишком возражать.
– Если ты действительно с ней НАСТОЛЬКО знаком, как ты утверждаешь…
– Нечего волноваться, – Ривертон встал, напрочь забыв о своей «одинокой» соседке. – О женщинах я говорю только то, что знаю. Сейчас я отловлю для тебя ее пухленькую служанку и моментально вернусь на место.
Колин проводил взглядом выходящего из ложи Ривертона и вновь обратился к сцене. В этот момент Анабелла Мейнард, Молл Дэвис и какой-то незнакомый актер уходили за кулисы. Едва они покинули подмостки, как завсегдатаи партера хрипло завопили, требуя, чтобы их любимцы вернулись на сцену. Колин отметил, что редкие голоса, призывавшие Молл Дэвис, тонули в громогласном хоре поклонников Серебряного Лебедя.
Анабелла Мейнард, несомненно, пользовалась успехом у мужской половины зала. Впрочем, подобное происходило чуть ли не с каждой новой актрисой. Колин задумался: уж не потому ли Уолчестер поручил ему узнать как можно больше об Анабелле, что она так популярна? Любопытно, чем могла заинтересовать графа эта актриса? Разве что своей звучной сценической фамилией.
Колин встряхнул головой. Если ему повезет, ответы на свои вопросы он получит уже сегодня вечером во время ужина у Уолчестера. Он невольно поймал себя на мысли о том, что ему не хочется предпринимать что-либо против этой очаровательной и талантливой девушки – он предпочел бы действовать на ее стороне.
После третьего действия Анабелла в глубокой задумчивости вошла в артистическую уборную.
– Не хотите ли съесть апельсин? – спросила ее одна из девочек-разносчиц. Анабелла улыбнулась:
– Что, плохо сегодня идут дела? – и достала из кармашка нижней юбки несколько пенсов.
Разносчица, которой было лет двенадцать, вздохнула:
– Да, зрителей много, но никто не покупает, – она с благодарной улыбкой протянула актрисе апельсин, четвертый за сегодняшний день. – Спасибо. Магги мне голову оторвет, если я останусь без выручки.
«Такая юная, – подумала Анабелла, глядя вслед уходящей девочке. – Слишком юная, чтобы продавать апельсины в театре».
Она повертела его в руках и решила съесть. Остальные, как обычно, после спектакля отдаст отирающимся около театра малолетним побирушкам.
В уборную вошла Чэрити и, увидев апельсин, недовольно проворчала:
– Вижу, ты опять раздаешь деньги разносчицам. И в результате снова не сможешь купить понравившееся тебе платье. Это какой по счету за день? Третий?
– Четвертый, – вздохнула Анабелла.
Чэрити принялась разглядывать хозяйку со всех сторон, прикидывая, не надо ли что-нибудь поправить в ее костюме.
– Все девчонки пользуются твоей добротой, – продолжала выговаривать она хозяйке, – так и ходят за тобой по пятам. Нечего их баловать.
– Ничего не могу с собой поделать, они так напоминают мне детство… ну ты знаешь… Магги бьет их, если они приносят мало денег. А что значат для меня несколько пенсов?
Чэрити в ответ только фыркнула.
– Кроме того, – с улыбкой продолжила Анабелла, – мне просто захотелось полакомиться фруктами. Разве можно побывать в театре и не съесть апельсин?
Чэрити, смягчившись, махнула рукой:
– Это верно, – она достала иголку с ниткой и, опустившись на колено перед Анабеллой, начала пришивать отпоровшуюся подпушку платья. – Да, театр тебе пришелся по нраву.
Анабелла согласно кивнула. Она полюбила запах горячего воска от тысяч свечей, одобрительные возгласы публики, звуки лютен, струящиеся из оркестровой ямы. Ей даже нравилось флиртовать со щеголями, хотя многие из них были глупыми разряженными юнцами. О да, Анабелла всей душой полюбила особенную жизнь театра. Он стал для нее родным домом.
Своей игрой она уже обратила на себя внимание публики. Как ни странно, благодаря отчиму девушка многому научилась. Она умела скрывать свои настоящие чувства и изображать то, что необходимо в данный момент. Анабелла мрачно усмехнулась, подумав, что многим актерам пригодилась бы такая школа.