–Ненормальные не пользуются телефоном. Ты, надо полагать, спала?
– Ничего подобного, - сладко зевнула она. - Я не могу спать. Ах, Кловис, я просто в ужасе, даже заснуть не могу. Мне дали роль. Конкордасис ставит "Останки брата спроси у павлина". Они говорят, только один человек может сыграть Антектру. Только я могу ее сыграть. Только я смогу ее правильно понять и почувствовать, но, Кловис... я не готова к этой роли. Я не могу. Кловис, что мне...
– Я хочу купить тебе замечательный подарок.
– Какой? - встрепенулась она.
– Джейн говорит, ты заторчала от одного робота.
– О! О, Кловис, в самом деле? Но нет. Я не могу. Я должна сосредоточиться на роли. И блюсти целибат. Антектра девственница.
– Счастлив сообщить, что этой пьесы я не знаю.
– А Сильвер - его зовут Сильвер - он обалденный любовник. Он может...
– Пожалуйста, не рассказывай, - перебил ее Кловис. - А то это прозвучит как упрек.
– Ты бы в него влюбился.
– В него, видимо, все влюбляются. Того и гляди, через год его выберут мэром. Между прочим, его разобрали на части в гадком подвале, где у них, у Э.М., побочная линия по производству мясных пирожков.
– Кловис, я что-то не улавливаю.
– Ты ведь, кажется, имела дело с человеком из металла. А из него выпотрошили часовой механизм. На котлеты. Или на пирожки.
– Я с ним ничего такого не делала. Они что, хотят заставить меня платить?
– Заплачу я. За владение. На твое имя - ведь тебе есть восемнадцать. Со скидкой - если правильно использовать ситуацию. Поврежденный товар.
– Кловис, ты неподражаем, но я действительно не могу позволить себе его принять.
– Ну, тогда одолжи его Джейн на время. Просто чтобы наложить на него лапу, извини за выражение.
– У Джейн еще ни одного мужика не было.
– Не было, так будет, верно, Джейн? Египтия замолчала. Я превратилась в стекло и не двигалась, чтобы не разбиться.
– Через час, - сказал Кловис. - На Арборской стороне моста.
– Я в Арборе не бываю. Меня ограбят и похитят.
– Конечно, Египтия. Ты же звезда. Кловис отключился и набрал другой номер.
– "Электроник Металз"? Нет, мне не надо отделение по контактам. Я хочу поговорить с человеком по имени Совэйсон.
Он ждал, и я сказала:
– Кловис, они не согласятся, - он замолчал, потому что на линии послышался голос Совэйсона, и задрожала всем телом, как осенний лист... Я села на пол, прислонила голову к стене и поплыла как будто под действием серенола.
Сквозь туман, я слышала, что Совэйсон отвечает не слишком любезно.
– Откуда вы знаете, что один из серебряных образцов не в порядке?
– Мои шпионы, - сказал Кловис, - могут проникнуть всюду.
– Что? Э-э. Взгляните сами...
– Я не люблю пользоваться видео.
– Это, должно быть, э-э, та паршивая девчонка, не так ли? А вы еще одно богатое чадо...
– Я еще одно богатое чадо. И я советую вам не горячиться, мой пернатый друг.
– Что?! Кто это тут...
– Совы, - отчетливо произнес Кловис, - сын.
– Это пишется Совэй... - завопил Совэйсон.
– Да пусть пишется хоть "сволочь", мне плевать, - сказал Кловис. - Я звоню от имени леди, которая нанимала вашу бракованную рухлядь позапрошлой ночью.
Я встала, зашла в зеленую ванную и открыла кран. Не могла я их больше слушать.
Минут через пятнадцать после того, как я легла в воду, Кловис постучал в дверь и сказал:
– Какая ты чувствительная, Джейн. С тобой все в порядке? Если ты вскрыла себе вены, то отпусти, пожалуйста, руки в воду, чтобы не запачкать стены. Кровь так трудно отмыть.
– Я в порядке. Спасибо за заботу.
– Заботу? Этот сын Совы - просто медуза. Я полагаю, ты вернешь мне наличными, как только выжмешь из Деметры благословение. Тогда мы сможешь и Египтию вывести из игры.
– Они тебе не позволят, - сказала я сквозь слезы, которые текли прямо в воду. Мой собственный водопроводный кран никто не в силах завернуть.
– Зачем я все это делаю? - спросил кого-то Кловис. - Переворачиваю мир вверх дном - и все ради жалкой кучки гнилых орехов и дверных болтов, которые все равно ни на что не годятся. О горе мне, горе! Прости, моя ласточка.
Он удалился, и я услышала, как ожил и зашумел душ в другой ванной, цвета красного дерева.
Не помню, сколько прошло времени, прежде чем я услышала, как он, насвистывая, выходит из квартиры.
О мужчинах К-3 многое сочиняют. По крайней мере, Кловис отлично умеет свистеть.
Я лежала в ванне, позволяя воде смывать с кожи жизненно важное сало, против чего меня всегда предостерегала мать. ("Кожные элементы восстанавливаются. Но нельзя спорить с природой, дорогая".)
Да нет, Кловис вовсе не это имел в виду, А если и это, "Электроник Металз" никогда не отдаст испорченного робота. Или вернутся демонстранты. Или Египтия, если подпишется, то предъявит свои законные права и заберет его себе. Или он уже превратился в кучу металлолома.
Плакала я уже давно, но вдруг все резко изменилось. Слезы потекли еще быстрее, и я поспешно выскочила из ванны. Так же поспешно я собралась тогда на вечеринку к Египтии. Каким-то образом я уже все знала.
Когда я снова услышала, как движется лифт, я вся похолодела. Дверь спросила у меня, открываться ли ей. Стоило прислушаться к голосу разума, но я распахнула ее не раздумывая. А там стоял Остин.
– Где Кло? - спросил он.
Я ждала кого угодно, только не его. Поэтому смотрела на него, онемев.
– Да, я знаю, что я красивый, - сказал он.
– Я думала, у тебя есть ключ, - пробормотала я.
– Бросил ему в лицо, - сказал Остин. - Этот дурацкий сеанс. Ты знала, что в столе магнит? Держу пари, что знала.
– Кловиса нет, - сказала я.
– Я подожду.
– Он уехал на пляж. - Еще одна ложь. Остин поверил.
– Надеюсь, кто-нибудь там засыплет ему лицо песком.
Он повернулся, прошествовал обратно по коридору и нажал кнопку лифта. Я почувствовала и неловкость, и облегчение, когда лифт проглотил его и исчез.
Был час дня, если верить говорящим часам Кловиса. Я причесалась в тридцатый раз. Оправила свое черное платье, подкрасила черные ногти и белое лицо. За окном над Нью-Ривер плыли похожие на синяки облака. Мог и дождь пойти. Свой дождь я прекратила, глаза высохли. Я сварила настоящий кофе им у Кловиса был забит весь буфет, но пить не смогла. Кофейный столик покрылся пылью. Очевидно, квартирный автоочиститель не включали целую неделю.