Рисковый ушел. Первый Марлон поймал Клопа и его проводника в зале, после чего приказал Рисковому бежать как зайцу, петлять, как форель, а может и быстрее, чтобы вернуться, переодетым в чистую одежду.
— Можешь подождать здесь, — сказал он Изумруд. Юноша улыбнулся, но улыбка его не была доброжелательной. — Советую тебе пока не заморачиваться переодеванием.
— Да, сир, — на данный момент, мокрая одежда была второстепенной проблемой.
— Посмотри на это в другом ключе, парень. Пять лет спустя ты станешь смертоносным фехтовальщиком и, вероятно, будешь жить при дворе. Если поддатая знать придет над тобой насмехаться, сможешь ли ты терпеть? Или озвереешь и переубиваешь их?
Именно так они рационализировали садизм?
— Так это проверка?
— Конечно. Если ты сможешь не обратить внимание на эти брызги — проигнорируешь кого угодно. Если все зайдет слишком далеко — поговори со Вторым.
Он не объяснил, насколько далеко это должно зайти.
Вдали раздался звон колокола. Мальчики появились, словно по волшебству. Мутный поток, льющийся сквозь главные двери и заполняющий зал — неугомонные юнцы неслись впереди, чинные синьоры шли последними. Наконец, важно шествуя по коридору, появились рыцари во главе с Великим Магистром. Печально известный доктор Скуллдиггер порабощал людей заклинанием подчинения, и лорд Роланд переживал, что Серебряный Плащ способен на такое же преступление. Изумруд была достаточно близка, чтобы распознать следы подобного колдовства, но ничего не было. Как и ранее, среди поваров и конюхов. Казалось, убийца еще не заслал в школу своих помощников.
Служащие кухни прошли мимо неё, толкая перед собой большие телеги. Марлон появился снова, ведя с собой взмокшего Рискового и сеньора — песочноволосого, мягкого на вид юношу. Его трудно было представить смертоносным с мечом, который он носил, или даже способным контролировать юниоров.
— Меня зовут Маунтджой, — представился он Изумруд. — Я — Второй. Это значит, что я присматриваю за новенькими, — на лице его мелькнула не слишком счастливая улыбка, а взгляд устремился к её уху. — К сожалению, дедовщина здесь традиция. Я ничего не могу с этим поделать. Большая часть зависит от тебя самого, — он все еще не смотрел ей в глаза. — Клинок не может быть выкован из мягкого металла, и, если ты не сможешь выдержать местную жизнь, лучше узнать об этом сразу, прежде, чем мы начнем тратить на тебя время. Не так ли?
— О, да, сир, — ласково пропела Изумруд. — Мне было бы так жаль.
Он не заметил горечи, прозвучавшей в её голосе.
— Не волнуйся слишком сильно. В основном, это просто разговорчики, чтобы напугать тебя. Они не делают и половину того, чем грозятся. Старайся держаться скромно и не терять самообладания. Именно этого они и добиваются. Правда, Рисковый?
Тот нетерпеливо кивнул.
— Пора идти, — сказал Марлон. Пустые тележки уже покидали зал.
В дальнем конце Великий Магистр заметил в проходе опоздавших. Сияя, он поднялся и стукнул кубком, призывая к тишине.
— Прежде, чем мы приступим к трапезе...
Это вызвало смех, потому как бобы уже считали секунды.
К нему подвезли кафедру. Зал поднялся и затих, когда магистр открыл великую книгу Литании Героев. Он быстро зачитал истории двух сиров Рисковых, которые спасли своих подопечных. Один выжил, второй пал. Великий Магистр закрыл книгу, и публика снова заняла свои места, скрипя скамьями.
Когда чавканье возобновилось, Первый сопроводил нового Рискового вдоль прохода, вместе со Вторым и новым Клопом. Они торжественно шли между столами, заполненными искоса поглядывающими сопрано, затем миновали менее забитые столы, отведенные для бобов, мимо Сервиана, сразу бросавшегося в глаза из-за своих размеров и угрожающего взгляда. Они прошли мимо безбородых и пушистиков, мимо единственного стола сеньоров, где находилось лишь восемь человек, не считая Марлона и Маунтджоя. И снова Изумруд была готова учуять магию, но не нашла ни единого следа.
Рыцари и магистры, сидевшие на дальнем конце высокого стола, наблюдали за процессией. Великий Магистр восседал посредине, на своем троне. Когда они подошли ближе, он снова поднялся, улыбаясь.
— Кто идет?
— Великий Магистр, магистры, уважаемые рыцари, — Марлон повернулся, чтобы отвечая, обращаться и к стоящим рядом мальчикам. — И братья-кандидаты в Верный и Древний Орден Королевских Клинков. Я имею честь представить кандидата... Рискового!
Рисковый поклонился, демонстрируя "говно" на своем черепе и потную половину своих волос.