Амброз аккуратно отступал, сохраняя расстояние между ними и заставляя Изумруд пятиться к баням.
— Мудрый врач трубит о своих успехах, но хоронит промахи. Я же свои успехи хороню, но не без помпы.
— Так значит, ты организовал это сборище не ради переговоров.
— О чем говорить? — Серебряный Плащ излучал удивление, хотя лицо его скрывала тень.
— Может, о выдаче твоих нанимателей?
Он рассмеялся. Голос его был высоким для мужчины, однако у Изумруд возникли проблемы с тем, чтобы представить любую женщину, выказывающую столь убийственное высокомерие. И пускай акцента у убийцы не было, он использовал странный порядок слов. Словно человек, вынужденный говорить на чужом языке.
— После того, как твоя инквизиция с ними покончила? Так к чему тогда? Кроме того, они все равно для меня бесполезны. Они заплатили. Я убиваю. Я собираю лавры.
Что-то отскочило от плаща. Убийца, кажется, не заметил этого. Мальчишки и мужчины во дворе кидали в него вещи — книги, горшки, бутылки, инструменты — без видимого эффекта. Разве что несколько криков боли, долетевших снизу после того, как мусор отскочил обратно в толпу. Младшие мальчики бегали туда-сюда, собирая боеприпасы. Плоскогубцы ударили по мерлону и зазвенели на дорожке, присоединяясь к подсвечнику и щетке. К сожалению, в Айронхолле стрельбе из лука не обучали.
— Тебе придется выиграть, чтобы собрать лавры, — прорычал король, продолжая отступать. — Действительно думаешь, что сможешь уйти отсюда живым?
— О, да! А ты когда-нибудь думал, что я смогу прийти?
— Нет. Я очень впечатлен. Можем ли мы поговорить о выкупе королевской персоны? Хочешь стать моим Великим инквизитором? Пэрство плюс в десять раз больше, чем заплатила тебе шайка Скуллдиггера.
Серебряный плащ усмехнулся.
— Мне нужно сохранять профессиональную репутацию. Честный мошенник всегда остается купленным. Короли редко соблюдают такие сделки.
Амброз перестал двигаться и сложил руки. Он приблизился к центру фальшивой стены и, казалось, решил не отступать дальше.
— Я благодарю за твою этичность. Ты позволишь моему спутнику уйти с миром?
— Увы! Мои соболезнования парнишке, но он может помешать моему отъезду.
— Но это не парень...
— Простите... — донесся голос откуда-то из-под ноги Изумруд. — Не могла бы ты подвинуть короля назад. На шаг или парочку.
От ужаса она едва не прыгнула на встречу смерти. Очевидно, она все-таки рехнулась от страха. Ведь не могло же, в самом деле, снизу на неё смотреть знакомое лицо.
— Конечно, — пробормотала она и ткнула короля в поясницу. — Назад на три шага, сир. Срочно.
Не прекращая читать убийце лекций о аморальности убийства невинной женщины, Амброз все же возобновил свое отступление. Как только он очистил пространство у зубца, Варт вскочил на дорожку, поднялся на ноги, окинул взглядом Серебряного Плаща и вытащил рапиру.
Радостные крики наблюдателей эхом отразились от зданий и далеких домов. Все, от рыцарей до сопрано, кричали от счастья. Его узнали.
— Варт! Варт! — распространялся по толпе возглас.
Возможно, острые глаза даже разглядели блеск кошачьего глаза на рукояти Ловкости.
Они видели спасение короля. Изумруд видела друга, который шел на встречу смерти. Они не знали о Чефни и Демизе. Даже великий Дюрендаль признался, что никогда не мог фехтовать так, как Серебряный Плащ.
Конечно, он не может бегать по стенам, как человек-муравей. Как Варту удалось это волшебное прибытие?
— Благослови мои брови! — сказал убийца. — Кого мы видим? На прошлой неделе ты был мальчиком с морковью. Вчера собирал лошадиный навоз. А сегодня ты фехтовальщик. Кто же ты на самом деле?
— Я — фехтовальщик, — ответил Варт. — А ты — нет.
— Назад, — ухмыльнулся Амброз. — Дадим ему место.
Он возобновил свое отступление, держа Изумруд позади себя.
— Нет, — тихо сказал Варт. — Оставайтесь там, прошу вас.
— Я использую скромную манеру.
Серебряный Плащ несколько раз взмахнул рапирой. В конце концов он оказался левшой, хотя Изумруд думалось, что меч он держал в правой руке. Возможно, он мог использовать обе руки. Убийца возобновил свое медленное приближение.
— Нет, — Варт немного подумал. Он шагнул вперед и остановился. — Ты убил Чефни и Демиза. Они были моими друзьями, поэтому я посвящаю твою смерть их памяти, — он коротко отсалютовал рапирой и вернулся в оборонительную позу. — Это заставило нас всех считать тебя фехтовальщиком, но мы ошиблись. Ты не можешь. Ты всего лишь маг.
— Всего лишь? Я ни разу не видел колдуна стоящим на коленях в навозной куче.