Так и оказалось, лиса прокралась мимо моего убежища спустя целых пять минут, и глядя на ее зловещую предвкушающую ухмылку, мне почему-то резко расхотелось попадаться ей. Убьет, точно убьет!
Выждав еще минут десять я выбрался из укрытия, отряхнул плащ и замер прислушиваясь. Вроде тихо, чужого присутствия не ощущается. Можно идти...
За спиной хрустнула веточка...
Замерев на месте от неожиданности я убедился что вокруг никого нет и ме-е-едленно развернулся, встречаясь взглядом с Тамой. Она стояла у меня за спиной, подкравшись тихо и незаметно, и не сходивший с ее лица оскал встретившей пловца в открытом море акулы, гарантировал: будет больно.
-- Попался!!!
Устроившись поудобнее на пушистом лисьем хвосте я потер больное плечо и скривился. Высшее Исцеление оплело руку изумрудными нитями, затянуло самые глубокие ранки и растаяло, сгорев в ауре. Даже простые раны исцелило не до конца...
-- Кусаться обязательно было?
-- Нечего было гадости говорить! -- отрезала все еще злящаяся Тама.
-- Ладно, ладно, я виноват и извиняюсь. Довольна?
Лиса отвернулась и презрительно фыркнула, показывая что мои извинения ей как пыль под ногами -- так же незаметны. Но попыток меня стряхнуть не предприняла. Хмыкнув, я откинулся назад и подгреб к себе еще пару хвостиков. Поерзал, устраиваясь поудобнее затылком на коленках и усилием воли исцелил тело. Облегченно вздохнул когда раздражающая боль исчезла и коснулся бока кицунэ приказывая ее телу излечиться.
-- Он тебе понравился?
-- Я мало что смогла увидеть, -- помедлив честно ответила она, -- те тропы по которым шли мы, были затянуты непроглядным туманом, но пока Куэс общалась с Агафьей я смогла поговорить с Лешим, и он сказал что Вечнолесье изменилось. Намного изменилось!.. Прекрасные растения, мистические животные, блуждающие духи и пропитывающая саму суть мира магия...
-- Миг когда можно будет прогуляться по тропам нового мира будет самым запоминающимся, да?
Лиса мечтательно вздохнула.
-- А что Куэс?
-- Она так не узнала что побывала в другом мире.
-- Вот и хорошо. Не стоит ей пока знать лишнего.
-- Знаешь, Агафья сказала мне что у девочки талант к темным искусствам куда сильнее чем к природным. Из нее выйдет хороший некромант или демонолог, а вот ведьма не очень. Слишком большой перекос.
Я задумчиво прищурился глядя на плывущее по небосводу жаркое солнце.
-- Некромант... ты вовремя сказала. Эта ночь будет особенной...
Проскользнув бесплотной тенью в комнату я наклонился над разметанной постелью. Отмахнувшись от негодующе зашипевшего баку, потряс спящую за плечо.
-- Куэс, Куэ-э-эс! Проснись!
-- М-м-м... -- открыв глаза ведьмочка сонно и недоумевающе посмотрела на меня. -- Юто... Который час?
-- Три ночи. Поднимайся, нам срочно нужно кое-куда сбегать.
Сжимая екая в руках словно игрушку, она приподнялась потерла глаза кулачком и посмотрела в окно.
-- Куда?
-- На кладбище, -- игнорируя возмущенный писк, улыбнулся, -- жду на кухне.
Эта ночь действительно была особенной, мертвой, и неестественно тихой. Ни пения цикад, ни стрекота сверчков, ни шелеста ветра -- абсолютная тишина. Полная луна любопытно заглядывая в окна безжизненных домов, освещала серебристым сиянием мир, расправляя угольные полотнища теней. Они тянулись следом пытаясь схватить за ноги и увлечь за собою в мир потустороннего. Пронизанный серебряными потоками лучей лес недобро глядел на нас тысячами невидимых глаз, наблюдал за каждым движением, провожая вслед, тихо шептался множеством голосов. Он был живым, оживленным сиянием небесной гостьи монстром что жаждал тайн и крови, но слишком боялся дабы напасть. Боялся меня.
В такую ночь людям лучше не выходить из домов, ибо в полнолуние мертвые выходят на улицы, стремясь обрести покой, либо усмирить вечно терзающий их голод. Ночь упырей, ведьм и некромантов.
Ночь когда грань миров истончена до предела.
-- ...Разумеется каждая полнолунная ночь волшебна, но ночь проходящая раз в два месяца -- особенная, и уступает по мистическим свойствам лишь ночи после равноденствия, либо солнцестояния, -- закончил я пояснять и шагнул с протоптанной лесной тропы на узенькую, едва заметную в траве дорожку, ведущую на вершину горы. Заметив как сонно зевает Куэс, покопался в "кармане". -- На, скушай ягодку.
-- Вкусно, а что это?
-- Тоник. Меньше спать захочешь.
Примерно на середине склона тропка превратилась в вырубленную в камне лестницу, и закончилась на самой вершине, обрываясь у одиноко стоящих торий.
-- Пусто? -- удивилась Куэс.
-- Иди вперед и никуда не сворачивай, -- я направился прямо между столбами. Три шага прямо, сквозь радужную пелену и я окунулся в море густого тумана, закрывшего весь мир непроницаемой завесой. Взяв за руку идущую следом ведьмочку, я медленно пошел вперед по сменившим траву каменным плитам.
Первое надгробие появилось спустя несколько минут неспешной ходьбы, неожиданно вынырнув из тумана. Дальше они стали попадаться все чаще и чаще, пока окончательно не превратившись в каменный лес надгробий и редких деревьев, окруживший нас со всех сторон. По мощенным тропинкам этого леса помимо нас блуждали и его исконные обитатели: мелькающие в тумане юрэй и синие огоньки -- осколки душ не ушедшие по тропам загробных миров, но и не ставшие полноценным аякаси. Они неспешно и хаотично витали в лабиринте памятников, совершенно не обращая на нас внимания, полностью занятые своими проблемами. Куэс попыталась осторожно прикоснуться к одному, но ее попытка провалилась: огонек проходил сквозь пальцы, оставляя на них легкую изморозь.
Через пару минут мы миновали последний ряд могил и вышли на просторную площадь. Это был конец кладбища, впереди высилось мертвое кряжистое дерево когда-то бывшее прекрасной сакурой, еще дальше серебрилась на пробивавшихся сквозь туман лучах луны вершина разрушенной пагоды. Старый храм синтоистских богов, разрушенный и покинутый столетия назад.
Отпустив руку девочки я запрыгнул на ближайшее надгробие и поболтал в воздухе ногой любуясь переливами света в тумане. Искрящиеся в лунном свете капельки воды создавали феерию отражений и иллюзий, видимых лишь тем кто мог заглянуть ненадолго за грань реальности в мир духов. Воспоминания мертвых отраженные в свете ночной гостьи картинами прошлого. Они могут поведать немало любопытного, но могут и затмить разум смотрящего видениями ужаса и боли, испытанными теми кто ушел. Потому и смотреть их не стоит. Мертвое должно оставаться мертвым.
-- Время скоро придет... хочешь о чем-нибудь спросить?
-- Холодно, -- зябко поежилась Куэс, оглядываясь по сторонам. -- Зачем мы сюда пришли?
-- Ответ на этот вопрос ты получишь чуть позже... Знаешь в чем порок кицунэ?
Она удивилась моему вопросу, но честно задумалась.
-- Коварство?..
-- Если бы, -- тяжело вздохнул я, -- будь их порок коварством, жить было бы немного проще... Любопытство, -- вот их порок! Они до неприличия, до безумия любопытны, влезут в любую щель, проникнут куда угодно и достанут кого угодно лишь бы утолить это чувство... Или последуют куда угодно... Тама, выходи!
Кицунэ несколько мгновений продолжала скрываться, а затем осторожно высунула нос из-за дальнего надгробия, убедилась что мы смотрим прямо на нее и медленно приблизилась. Сев рядом, подняла умильную мордочку и изобразила полнейшее непонимание самого факта ее нахождения здесь.
Если бы я ее меньше знал -- поверил бы. Но увы...
-- Как я и говорил -- обратился я к ведьмочке, -- кицунэ очень любопытны! -- и уже Таме, -- И зачем ты пошла за нами?
Лиса плавно и неуловимо перетекла в иное обличье, пожала плечами.
-- Ну кто-то же должен присматривать за тобою.
"Химари будет недовольна что ты ее в очередной раз усыпил."
Значит поддалась любопытству и пришла посмотреть что же мы тут будем делать.