— Я никогда не встречал настоящего Дэниели, — сказал он низким и немного хриплым голосом.
Я опустила взгляд на свои кулаки. Моя кожа всё ещё мерцала крошечными чешуйками, но они были не так заметны, как раньше.
— Ты собираешься убить меня?
— Убить тебя?
— Разве я не твой злейший враг?
Его губы изогнулись в улыбке.
— Почему ты ухмыляешься?
— О, Катори… — он сделал долгий, глубокий вдох, затем похлопал по месту рядом с собой. — Нам есть о чём поговорить. Тебе следует сесть.
— Я прекрасно стою.
— Кэт…
— Ты причинил боль Лили, чтобы заставить её рассказать тебе о результатах анализа ДНК?
Его тёмные брови сдвинулись, глаза потемнели.
— Я бы никогда не причинил вреда Лили.
— Никогда не причинил ей вреда? Ты вышвырнул её из Неверры.
— Это не то, что ты думаешь… — его голос был почти шепотом.
— Не то, что я думаю?
— Пожалуйста, Кэт. Успокойся и сядь рядом со мной, — его взгляд скользнул по тыльной стороне моей руки, которая была освещена, как небо четвёртого июля. — Если Эйс придёт, я не смогу рассказать тебе правду о том, что происходит.
— Правду? — мои слова были скорее эхом, чем звуком.
Он кивнул на место рядом с собой. Я не собиралась, но я села. И не потому, что он попросил меня об этом, а потому, что мои колени ослабли от смущения.
— Говори.
Цвет его лица больше не был восковым, но он всё ещё казался истощённым.
— Как Лея узнала, кто я такая, и почему она сказала тебе?
— Лея знала, потому что Адетт доверяла ей, и она рассказала мне, потому что я был её последним живым родственником.
— Ты?
Он кивнул.
— Лея была сводной сестрой моего отца.
Как засыхающая кровь на открытой ране, его слова свернулись в моём сознании, окончательно остановив мою изливающуюся озабоченность.
— Его сводная сестра?
Я даже не могла сформулировать целое слово. Лея была сестрой Джейкоби Веги? Она была тётей Круза?
— Давным-давно у моего дедушки был роман со смертной женщиной.
— Охотницей?
Он покачал головой.
— Не охотницей. Просто человеческой женщиной. Он не мог привести её сюда или признать свою дочь, потому что…
— Её бы убили. Я слышала, что они делают с внебрачными детьми. И всё же она, должно быть, приехала сюда, если знала Адетт, так как мой предок умер в 1875 году. Если только Холли — я имею в виду Лея — если только она не собиралась набрать двести, — она была старой, но, конечно, не настолько старой.
— Она жила здесь пару лет за раз, но всегда возвращалась в Роуэн, — его зубы впились в нижнюю губу.
— Значит, Адетт была… она была такой же, как я?
Он высвободил губу.
— Нет.
Мой лоб наморщился.
— Адетт не была наполовину Неблагой, — сказал он. — Как ты.
— Она была полностью Дэниели? — я пробормотала последнее слово.
Он кивнул.
— Но она жила на Земле?
Он снова кивнул.
— Как она выжила за пределами Неверры?
— Дэниели не сделаны из огня, как Благие. Они сделаны из крови и воды. Как ты думаешь, почему Максимус хотел уничтожить их, Катори? Они были самой стойкой кастой, самой сильной, и это пугало его.
— Если они были такими выносливыми и сильными, разве они не должны были выжить?
— Они это сделали, — его взгляд скользнул по моей ключице. — Ты здесь.
Я вздрогнула и уставилась на свои руки. Моя кожа всё ещё мерцала, но снова была гладкой. Ну, настолько гладкой, насколько может быть кожа, покрытая мурашками.
— Я сожалею о твоей руке, но мне нужно было, чтобы твоя кровь коснулась воды, чтобы спровоцировать изменение.
В безумии я совсем забыла о порезе на ладони. Не осталось даже слабой линии, отмечающей место, которое порезал Круз.
— Вот как это работает?
— Вот как люди с благим происхождением превращают свою кровь в огонь, когда они входят в Неверру.
Я сомкнула пальцы, затем растопырила их и потянулась. Как и всё остальное моё тело, они казались одеревеневшими.
— Я тоже отчасти Благая?
— Нет.
Разочарование колотилось в моей груди, как тяжелый камень, брошенный в пруд. Только Великий Дух знал, почему я была разочарована этим. Может быть, потому, что в каком-то тёмном уголке моего сознания я цеплялась за мечту о полёте. Я отогнала эту подавленную фантазию прочь.
— Как Адетт выжила?
— Калидум нашла её после бойни. Она была крошечной, всё ещё младенцем. Она взяла её, спрятала, а затем пронесла через портал, притворившись, что она её ребёнок. Они поселились на берегу озера Мичиган.