– Но… – мне не хотелось брать чужую вещь, тем более, такую дорогую.
– Сэм, – Пепел сделал долгую паузу. – Возьми.
– Хорошо, но тогда ты обещай мне, что никогда меня не бросишь.
– «Никогда» – понятие растяжимое, захватывает огромное количество времени, но, во всяком случае, я постараюсь.
Он улыбнулся, а когда он улыбался, мне хотелось взвыть от счастья. Мы крепко обнялись и сошлись во мнениях, что пора бы двигаться ко сну. Ведь была глубокая ночь. К счастью, под нами находилась пустая и очень даже удобная машина. Мы медленно сползли на асфальт, а затем через открытые окна залезли внутрь. Сиденья были сделаны из кожи, но от нее мало что осталось. С Пеплом мне было удобно везде, он создавал уют. Я переполз на заднее сидение и вскоре задремал. На меня еще долго кто-то смотрел и вел сам с собой информативный диалог, а потом я провалился окончательно. День ведь был, как не крути, полным неожиданностей…
Глава седьмая
– Ребятки, подъем, – раздался вдруг чей-то взволнованный голос. Я узнал в нем Дика.
– Что случилось? – сонно спросил я, разделяя на голове слипшиеся кудрявые волоски своей рыжей шевелюры.
– Кажись, мы влипли…
И как раз на этом моменте мы с Пепелом одновременно взмыли вверх и со всей силы стукнулись лбами о потолок машины. Раздался смачный треск и громкое «ай». Пепел, по-моему, впервые по-настоящему испугался. Ведь проблемы теперь касались его напрямую:
– И когда же нас найдут? – спросил он. – Или вернее спросить, когда нас убьют?
– Мы обязаны сохранять спокойствие, – ответил Дик, заглядывая в окно машины. – Я пока не знаю, что нам делать с той огромной проблемой, которую прислал нам твой дядя, Пепел, но нужно как можно скорее это решить. Около часа назад появилась новость, что в нижний район отправляют отряд во главе с Балисонгом, а он, насколько мне известно, застрелил уже очень много людей…
– Да знаю я, кто такой Балисонг! – вскрикнул Пепел. Я видел, как он искренне мечтал поскорее раствориться или же исчезнуть. Пепел не любил ввязываться во что-то, что касалось правительства, а еще больше он не любил нарушать закон без необходимости.
– Так, – я решил взять ситуацию в свои руки, ведь окончательно понял, что эти двое без меня не справятся. – Давайте поступим так. Сейчас мы все разбредемся по городу и соберем все, что может пригодится в пути. Вечером мы встретимся в баре, а потом отправимся в пригород. Там, по слухам, ситуация спокойней, чем здесь…
Друзья кивнули, и мы разошлись.
Пепел направился к себе домой, если конкретно, то на крышу одного невысокого здания. Там было всего три этажа, и, насколько, я понимал, это была заброшенная мини электростанция. С нее много веков назад поступала энергия в уличные фонари, и те освещали местность, а сейчас про нее просто все забыли.
Кроме Пепла там жило еще три человека. Эти трое были совершенно одинаковыми мужчинами. Они заведовали известной компанией по производству машин для передвижения по низшему району. Ходили слухи, что они имели доступ даже к высшему району! Дори, Дери и Дак не раз меня выручали, отдавали мне лишние запчасти, даже делились едой во времена голода. Им было лет за сорок, но выглядели они на все двадцать пять. Я любил их юмор. Он порой переходил границы приличия, но никогда не оставлял собеседника серьезным.
Дик не любил наших с Пеплом друзей. Он считал их чересчур позитивными мечтателями, которые оторваны от реальности и не осознают всех проблем человечества. Я напротив, считал это качество, этот оптимизм, самым главным плюсом, которого никому из нас не хватало.
Дик, как всегда, исчез в баре, а я отправился в более интересное место, туда, где мне были рады.
Через минут двадцать непрерывной ходьбы я добрался до места назначения. Это был первый этаж какой-то многоэтажки. Ходили слухи, что на шестисотом этаже этого здания жил сам Бонзе, человек, отравлявший жизнь каждого из нас. Но речь сейчас не о нем. Зайдя внутрь, я попал в пустое, заброшенное помещение, где от стен отклеивались обои, а по полу играли в догонялки осколки стекла. Атмосфера здесь наводила ужас на каждого прохожего. Я отсчитал от входной двери ровно пять плиток и, шагнув на шестую, замер в ожидании. Затем на одной из стен промелькнуло очертание лица. И тут, откуда не возьмись, на меня полетел нож. Он был красивым, но, к сожалению, старым, века так-то двадцать четвертого. Время для меня замедлилось, и я смог разглядеть узор в виде лисы на рукоятке, а потом, хитро улыбнувшись, схватил нож, остановив его прямо перед левым глазом.
– Делаешь успехи, Ричард, – с ухмылкой произнес я.