Мы с Пеплом встали рядом друг с другом. Из кровавых чистильщиков уже выходили люди с какими-то непонятными предметами, похожими на паяльники. Их концы источали яркие искры, которые слепили глаза. Но тем людям в белых костюмах этот свет был не страшен – они были в масках.
Я скривился, потому что почувствовал тошноту, затем начала кружиться голова. Перед моим лицом перестали существовать люди, появились лишь силуэты, которые то и дело злобно улыбались, а затем падали со смеху. Я перестал видеть Пепла, но все еще мог его слышать:
– Рыжий, держись!
Я покачнулся, но удержался на ногах. Пепел не давал мне упасть. Вскоре боль в животе ослабла, и я смог выпрямиться.
– Давай! – закричал я, что есть мочи.
Пепел поднес стержень к моему, и под ними, как и говорил Джон в своем письме, образовался маленький портал метр в высоту. Он был темно-синего цвета и вел, казалось, в бескрайний космос. Я не особо понимал, что происходит, делал все, так сказать, основываясь на шестом чувстве. Но потом все стало совсем плохо, и я начал терять сознание. Этот процесс протекал медленно и мучительно, пока я в конец не отключился и не грохнулся на землю, сползая по упругой и в каких-то местах даже кривой ноге Пепла. Последнее, что пролетело мимо моих ушей, были чьи-то слова, чьи именно, к сожалению, я уже не разобрал:
– Бери этот мешок с костями и бросай!
Кажись, это все же был Пепел…
Глава восьмая
Я проснулся уже утром. В глаза светило солнце. Было почему-то очень больно. Кололо в боку, но это, кажется, была не самая большая проблема. Потому что когда я поднялся с уже прогревшейся земли, мои глаза начали в прямом смысле слова течь. Было такое ощущения, что по ним кто-то скреб вилкой, да так активно, что будто бы хотел их вырезать. Я попытался это дело исправить, открыв глаза и закрыв их обратно, как обычно это бывает, когда в них что-то попадает. Но когда веки приподнялись, я понял, что ничего не вижу, причем вообще ничего. Ни земли, ни неба, не своих друзей. Затем я позакрывал правый глаз, вслед за ним левый и сделал вывод, что второй из перечисленных реагирует хотя бы на что-то, в данном случае на солнце, а другой, как будто бы и вовсе никогда не существовал.
И вдруг где-то в нескольких метрах послышались знакомые голоса. Это был Дик и Пепел. Я не успел уловить нить их разговора, потому что как только они подошли, тема переключилась на меня:
– Ты как, Рыжий? – спросил кто-то из них.
Голос был низким и серьезным. Он отдавал хрипотой, и вскоре я узнал его обладателя, но все же решился уточнить:
– Кто это?
Воцарилось молчание. Наверняка эти двое застыли, словно две статуи, пялясь на меня удивленными лицами огромных истуканов с Острова Пасхи.
– Эй, – возмутился я и провел перед собой рукой, явно ожидая до кого-то дотронуться. Но выглядело это скорее смешно, чем серьезно. Да и сам я не выдержал и улыбнулся: Эй!
– Чего ты раскричался, Рыжий? – снова раздался чей-то голос. На этот раз он был выше по тону, порой даже переходил в писк. На моем имени он раздался, казалось, совсем рядом.
– А ты кто? – отставая от своих мыслей секунды на две, ляпнул я.
– Ты решил пошутить? – серьезно спросил Пепел, став отчасти похожим на Дика.
Был бы я на их месте, я бы тоже решил, что это шутка, потому что я раскорячился на земле так, будто мне было не больше трех лет от роду, и чуть ли не падал со смеху. Иногда снятие стресса улыбкой не несет ничего хорошего…
– Я не вижу.
Кажется, я снова ввел их в состояние транса, из которого оба моих друга не выходили примерно минут пять. Я же про себя продолжал смеяться, испытывая при этом невыносимую боль в глазах.
– То есть как? – переспросил наконец Дик. – Прям вообще?
– Прям вообще.
– Нужно исправить, – протараторил Пепел и подлетел ко мне. – Это по делу, – добавил он и врезал мне по лицу.
– Ауч! – прокричал я в ответ, нагнувшись почти до самой земли.
– Ты что не увидел, что я хочу тебя ударить? – удивленно спросил Пепел.
– Конечно, нет, идиот! – обиженно ответил я, потирая больное место. Теперь горели не только глаза, но и все остальное…
Все присутствующие вновь замолчали, но на этот раз разговор вконец оборвался.
Я прилег на землю и закрыл глаза. Пейзаж от этого не особо изменился, но стало все же намного легче. Меня все устраивало, даже то, что я потерял зрение. Я не привык падать духом, а всегда искал выход из ситуации. Ведь он, по сути, всегда есть. Надо только хорошенько присмотреться…