Джо стоял на коленях, но вмиг исчез под колесами чистильщика, исчез так быстро, что я даже не успел ничего сказать. В его спину стремились огни, мокрые от пота волосы развивались на ветру, а бледно-розовые губы расплывались в улыбке.
А помнишь, Джо, как мы вечерами собирались в баре и играли в карты? А помнишь, как ты учил меня рисовать? Я потом разукрасил чью-то машину розовыми цветочками. А помнишь, мы бежали от охраны с кучей газировки? Или когда разбили кирпичом окно в чьем-то доме? А помнишь, когда мы ссорились? Конечно, помнишь, ведь ты учил меня спорить. А помнишь, того маленького рыжего паренька, который доставал тебя своими расспросами каждый божий день? Это был я, Джо, это был я. И я никогда тебя не забуду. Ни сегодня, ни завтра, никогда, ты слышишь? Ведь ты научил меня непросто выживать в этом жестоком мире, ты научил меня в нем жить.