– А вы, собственно, по какому вопросу?
* * *В кабинете у Таврова я быстро и кратко изложил суть дела, не забыв упомянуть о нашем знакомстве. Это было очень важно: в России все делается по знакомству. А что не делается по знакомству, то делается по дружбе.
– Да, я помню: копия картины Жерома с изображением Ганнибала, – кивнул Тавров, не отрывая взгляд от компьютерного монитора. Это безразличие обидело меня, и я тут же добавил:
– Вот именно, Ганнибала. И что главное: не Лектора!
Тавров оторвал взгляд от монитора и воззрился на меня.
– В смысле: не Лектора? – нахмурившись, поинтересовался он.
– Кино такое было, – вздохнул я. Никто из встреченных мною сегодня почему-то не был готов для восприятия юмора.
– Да, помню, – кивнул Тавров. Он откинулся на спинку кресла, отъехал от монитора и произнес, глядя мне в глаза:
– Ну что я могу сказать… если ваш друг имел шенгенскую визу и взял авиабилет на Мальту «туда-обратно» с фиксированной датой вылета, то это означает, что он минимум один раз уже был на Мальте.
– Почему? – удивился я.
– Насколько я знаю, посетить зону Шенгенского соглашения можно, только первоначально въехав на территорию страны, выдавшей визу, – пояснил Тавров. – Есть, разумеется, понятие «транзит», но если человек сразу берет обратный авиабилет из той же страны, то подразумевается, что она является страной его визита. Короче говоря: прилететь по шенгенской визе на Мальту и через неделю улететь из нее ваш друг Русанов мог только в том случае, если шенгенскую визу он оформлял в мальтийском посольстве. Поскольку перед этой поездкой он визу не оформлял – иначе бы он делал это через турагентство, – то логично утверждать, что он уже бывал на Мальте.
– Резонно, – согласился я. – Только какое отношение это имеет к его исчезновению?
– Возможно, что и никакого, – вздохнул Тавров и тут же предложил: – Давайте наметим план действий, если вы уже готовы заключить с нами договор. Для начала нужно убедиться, что Русанов не въезжал на территорию России из другой страны. Допустим, у него изменились планы, он решил посетить другую страну из Шенгенской зоны и уже оттуда вернулся на Родину. Логично?
– Да, но тогда он вернулся бы домой или хотя бы связался со своей матерью! – возразил я.
– Сыновья не всегда бывают послушными, – улыбнувшись, заметил Тавров.
– Вы не знаете Евгению Павловну, – скептически отозвался я.
– Возможно, вы правы, но проверить нужно. Если подтвердится, что в Россию он не въезжал, то надо будет связаться с посольством на Мальте. Все это сделаю я. А вот вам хорошо бы лично побеседовать с заведующим кафедрой, на которой трудился Русанов, – предложил Тавров. – Если о Русанове придет узнавать обеспокоенный друг, а не частный детектив, то это поможет избежать сплетен и кривотолков.
– Да, я это сделаю завтра же, – с готовностью откликнулся я. – Но хотелось бы сначала узнать расценки на ваши услуги.
– То, что я вам перечислил, я включу в сумму консультации, – ответил Тавров. – Консультация обойдется вам в символическую сумму, а если мы продолжим сотрудничество, то и вообще бесплатно. Существенных расходов потребует организация наблюдения и использование технических средств, но пока это рано обсуждать.
– Хорошо, давайте в этом ключе и начнем, – согласился я.
А что, если Игорь действительно вдруг встретил «мечту всей своей жизни» и потерял голову от страсти? Сейчас оттягивается на курорте с милашкой, забыв про холодную Москву и занудливую мамашу. Или подвернулся выгодный клиент, щедро оплачивающий какой-нибудь «сертификат о подлинности», выданный надежным экспертом. Если верить его мамаше, завкафедрой высоко ценил Игоря как специалиста. А Московский университет – это учебное и научное заведение с мировой известностью! Ну а отказаться от услуг детектива по причине нехватки денежных средств никогда не поздно. Тавров опытный человек и имеет представление о пределах моих финансовых возможностей.
* * *Я сообщил Евгении Павловне о начале розысков ее бесценного сыночка, чем несказанно ее обрадовал, и узнал у нее номер мобильного телефона завкафедрой. Звали его Сергей Петрович, и он с готовностью согласился со мной встретиться. Сергей Петрович оказался толстым добродушным дядькой, с которым мы пересеклись в кафе возле станции метро «Университет». В кафе не было жарко, но Сергей Петрович поминутно вытирал платком обширную лысину: видно, и без того у него забот был полон рот, а тут еще на голову свалилось исчезновение сотрудника.
– Игорь Владимирович должен был выйти на работу еще два дня назад, и если он задержится еще на неделю, то это может отразиться на учебном процессе, – пожаловался Сергей Петрович, пряча платок в нагрудный карман рубашки.
– А он не сказал, зачем так спешно собрался в отпуск? – спросил я.
– Я не интересовался, – признался Сергей Петрович. – Дело в том, что Игорь Владимирович, несмотря на молодость, достаточно известен в научном мире. Он великолепно умеет работать с архивами: случается, такие документы откапывает, что просто диву даешься! Я знаю, что иногда его привлекают в качестве эксперта, и когда ему надо уехать на несколько дней, то не возражаю. Людям надо создавать условия для работы, идти навстречу, тогда даже при невысокой зарплате не будет текучки.
– И часто он вот так уезжал по своим делам?
– Последний раз Русанов брал три дня в конце марта, – ответил Сергей Петрович, снова доставая платок и вытирая им лысину. – А до этого в декабре месяце. В общем, раза два-три в год обычно.
– А не помните, когда он перед этим ездил на Мальту?
– Ума не приложу, зачем ему понадобилось вообще ехать на Мальту, – пожал плечами Сергей Петрович. – Игорь занимался российской историей первой половины девятнадцатого века. Возможно, что он накопал что-то новое о взаимоотношениях российских властей и Мальтийского ордена. Но честно скажу: я не в курсе.
– Скажите, а кто может быть в курсе? – допытывался я. – Возможно, кто-то из его коллег по работе?
– Вообще-то, вы первый человек, который сообщил мне, что является другом Русанова, – признался Сергей Петрович. – Ни с кем он близко не сходился.
– А женщины? Все-таки мужчина он достаточно молодой, неженатый…
– Нет, ничего такого не замечал! – категорически отверг мое предположение Сергей Петрович.
– Ну а кто все-таки может быть в курсе: что именно могло заставить Игоря так внезапно уехать на Мальту? Кто может быть в курсе, что он действительно вдруг нарыл интересную информацию?
– Вы знаете, а пожалуй, есть такой человек! – воскликнул Сергей Петрович, припоминая. – В Ленинке… то есть в Российской государственной библиотеке, в отделе редких книг и манускриптов у него есть хороший знакомый. Игорь несколько раз упоминал его, поскольку часто работал в этом отделе с источниками.
– Ага, хоть что-то! – обрадовался я. – И как его зовут, этого знакомого?
– Кавецкий Вениамин Аркадьевич.
– А телефончик его случайно не подскажете?
– Вот уж чего не знаю, того не знаю! – сокрушенно развел руками Сергей Петрович.
* * *Я собрался было немедленно мчаться в библиотеку, чтобы искать этого Кавецкого, но вдруг заколебался: может, для начала надо посоветоваться с Тавровым? И подождать, пока Тавров наведет справки. А то вдруг Русанов уже в России, застрял у какого-нибудь приятеля… Приятели – они такие! Или внезапно в Игоре действительно проснулся дремавший доселе мужчина, и он окунулся очертя голову в омут любви? А мы тут его ищем, как дураки!
С другой стороны, библиотекарь Кавецкий внезапно может убыть на какую-нибудь конференцию, а потом в командировку, затем в отпуск… Есть такой жизненный закон: когда человек нужен больше всего, он внезапно начинает отгуливать не использованные за несколько лет отпуска и ложится в больницу на плановую операцию с последующим санаторно-курортным лечением.