«А что произошло?»
«Она бросилась в каньон».
«Какой ужас!»
«Не оставила письма, никому ничего не говорила, ни на что не жаловалась. Но у меня чувство, что виноват я».
«Не корите себя, – коснулась его руки, замерев от собственной смелости. – Вы не виноваты. Вы просто не можете быть виноваты! Всё же было хорошо до того дня? Ведь было хорошо?»
Я и мысли не допускала, что Он мог так обидеть девушку, что она прыгнула в пропасть.
«Да, всё было нормально. Мы не могли пожениться, но она и не хотела этого. Говорила, что недостойна, хотя я пытался переубедить».
«А… как давно это произошло? То событие».
«Месяц назад. Я никак не могу отойти. Мне так больно! Вот и стихи…»
«Вы не виноваты. Не корите себя».
«Разумом я понимаю, но сердцу не прикажешь. Остаётся лишь занять себя работой и как можно больше. Чтобы некогда было думать».
Он улыбнулся.
«Только с вами могу чуть-чуть расслабиться».
«О, Алекс! Если бы я могла забрать вашу боль…»
«Совсем забыл! – вдруг перебил он. – Я же принёс вам подарок».
И на мою ладонь легла крупная розовая жемчужина на серебряной цепочке.
«Какое чудо! Какая красота! – Я восхищённо ахнула – Дивный подарок! Я никогда не смогу достойно вас отблагодарить за него…»
«Ну, что вы! Ерунда! Будете смотреть, вспоминать меня».
Ага! Как-будто Его можно забыть!
Он взял мою руку, коснулся губами кончиков пальцев. И ушёл. А я долго ещё сидела, пребывая в смятении, пока буря чувств не угомонилась в моей душе…
Впрочем, угомонилась она быстрее, чем в прошлый раз. Я обрела способность трезво мыслить уже не за ночь, а за каких-нибудь два-три часа. Похвально! Знать бы ещё, что со мной происходит, и почему в его присутствии веду себя, как совершенная идиотка. Нет, Алекс чудесный парень, но ведь я наглухо замкнула душу, раненую однажды, от любых посягательств! Выходит, броня не столь надёжна, как казалось?
Побрела к себе, чувствуя, что устала неимоверно. Не упасть бы по дороге от слабости. Решила не обходить западное крыло дворца, а пройти через него. Сквозные выходы там есть, видела днём.
Когда пересекала широкий холл, едва не столкнулась со стариком в тяжёлых одеждах, отороченных мехом, несмотря на довольно-таки тёплую погоду. Старик величаво стоял, преграждая мне дорогу, и чуть раскачивался на носках.
«Ты кто?»
Я подняла на него глаза. Сходство с парадными портретами и профилем на монетах хоть и условное, но всё же присутствовало, так что я его узнала и сделала реверанс.
«Экернис Торн, ваше величество».
«Принеси мне вина», – бросил он и скрылся за одной из дверей, что придержал для него лакей-охранник. Секунду я раздумывала, не перепоручить ли слуге сбегать за выпивкой для короля, но решила, что полезно будет пообщаться с монархом самой. Захочет ли он предоставить мне аудиенцию при других условиях? А кое-что выяснить было бы совсем неплохо.
Забыв об усталости, я помчалась на кухню.
Несмотря на поздний час, там кипела работа. Сновали поварята, шеф отдавал указания зычным голосом, а толстые женщины в белом чистили, резали, жарили и варили.
«Король просит вина», – я подёргала за накрахмаленный белоснежный рукав главу кухонного хозяйства
«Погреб там, – махнул он куда-то в сторону, даже не взглянув, кто это его беспокоит. – Куда?! Ну, куда ты несёшь?!…»
И мальчишка-поварёнок, получив подзатыльник, едва не выронил пакет с мукой. Ничего! Пискнул только и побежал на сей раз, куда надо.
Я пробралась меж кастрюль и стеллажей с утварью к небольшой скруглённой двери. За ней оказался целый зал с полками, до самого сводчатого потолка забитыми бутылками, бутылями, бочонками и огромными бочками. Вина белые, красные, лёгкие, густые, пряные присутствовали в таком разнообразии, что я растерялась. Что же из всего этого предпочитает король?
В дверь просунулась лукавая рожица.
«Эй!» – позвала я, но рожица тут же исчезла.
Пришлось выбирать самой. Поставила на поднос несколько бутылочек с содержимым разных цветов и, лавируя меж тёток-кухарок и непоседливой детворы, направилась к выходу из кухни. Как бы ещё это всё не уронить!..
* * *
Лакей открыл предо мной дверь в королевские покои, ухмыльнулся и подмигнул. Я ответила презрительным взглядом, ибо то, что он чувствовал в данный момент можно охарактеризовать только словом «непотребство».
Поставила поднос на столик у входа. Король сидел спиной к двери, протянув ноги в меховых сапогах к пылающему камину, словно мёрз в многослойной, тяжёлой своей одежде. Я подумала, не заснул ли он, но Его Величество полуобернулся и буркнул:
«А! Принесла? Налей!»