Запретное место я помечать не стал; зато запомнил его точное местоположение.
Была так же небольшая трудность: самая подходящая для строительства церкви земля – находилась на самом краю достаточно просторного участка в полгектара. Даже более того: чтобы построить церковь в том размере, какой был нам необходим – нужно было выйти за границу намеченного нам участка. Я спросил у экстрасенса: можно ли как-то подвинуть церковь? Но он был непоколебим:
– Нет, – решительно покачал головой он, – только здесь можно строить.
И хоть окончательное решение лежало на мне: я решили рискнуть и зайти за рамки положенного нам участка. В конечном итоге, экстрасенс решили всё за меня.
– Главное, – добавил он, – никогда даже не думайте что-нибудь строить на том месте.
И он снова показал пальцем в сторону запретной зоны. Я кивнул головой и пообещал, что никогда и ничего не буду там строить – собственно, мне и не было чего там сооружать.
А экстрасенс – бесследно пропал спустя несколько месяцев. Существовало много мнений насчёт того, куда он мог исчезнуть. Но неоспоримым оставался только один факт: больше его с нами не было.
Глава 32
По ту сторону нации
Много лет тому назад, один мудрец сказал: лучшее, что ты можешь сделать для мира – это не делать для него ничего; всё, что приносило тебе радость – в конечном счёте, станет причиной твоей гибели; все те, за кого ты сражался – обернуться против тебя.
Во всех городах Украины, накануне её независимости: стали возникать ячейки социально-демократического движения «Рух», боровшегося сначала за независимость Украины, а после: за торжество демократии в ней. Когда в конце восьмидесятых их офис появился и у меня в городе – я стал одним из первых, кто вступил в эту партию. Я проявил себя как активист: устраивал политические акции и сам участвовал в них. Довольно скоро я стал для них своим человеком, а они – моими друзьями. Всё это мне очень нравилось: я смотрел на себя в зеркало и видел отражение нового революционера, которое так и говорило: ну, и как вам это понравится!
Однако меня не устраивала в них одна вещь: все они – были украинскими националистами до мозга костей. А крайности в любых делах – всегда были мне неприятны. Я любил страну, в которой жил; но так же ясно осознавал тот факт, что далеко не во всём разделяю взгляды националистов. Родом я был не из этих мест – я родился за Уралом, образование получил в Москве и всю жизнь я говорил на только русском языке. И я такой – был не один. Половина Украины – говорила на русском языке и была частью русской культуры – и это обстоятельство нисколько не мешало нам оставаться украинцами и называть себя ими; бороться за независимость Украины и торжество демократии в ней (какой бы смысл это слово не несло в себе).
Я жил в русскоязычном городе на востоке страны; многие люди, говорившие на русском языке – хотели, так же как и я, бороться за торжество свободы и благополучия в Украине. Но им – приходилось сложно, так как не существовало отдельного русскоязычного национального движения за свободу Украины.
Тогда: я решил создать его.
Я создал общественную организацию за инициативой партии «Национальный Рух Украины» – «Русскоязычный украинский политический клуб партии «Рух»». Мои камрады в движении «Рух» – полностью одобрили мою затею. И я решил дать объявление о существовании своего политического клуба в газету. В редакции, в день публикации тиража со страницей, посвящённой мне: все сотрудники газеты заявили, что поддерживают меня; ведь весь город и все соседние огромные города вокруг – русскоязычные. Но все мы – украинцы. И национальной гордости у нас не меньше. Нашей целью: будет стереть все межнациональные предрассудки в нашей стране.
Но, увы: это – оказалось всё равно, что лечить тепловые ожоги маслом.
И всё же, в первое время у меня получалось работать мостом между двумя частями одной нации, живущей в одной стране. Однажды, сам лидер этого движения – шестидесятник и диссидент – Черновол – приехал в мой город; и я был одним из тех, кто встречал его, как доверенное лицо и председатель целого клуба в составе партии, что был создан по моей инициативе.
Он хотел выступить перед студентами в национальном университете – это были ещё времена борьбы за независимость. Но его не пустили. Тогда, я предложил Черноволу альтернативу: выступить перед студентами технического института, где я работал доцентом и по многочисленным связям смог бы договориться обо всём с начальством. Он согласился – и выступил в актовом зале моего института пусть и перед малой – зато настоящей аудиторией украинской молодёжи. Это – была уже победа. Черноволу аплодировали стоя, а он – крепко пожал мою руку и горячо поблагодарил за помощь. Так же, он выступил с поддержкой моей идеи о единстве говорящих только на украинском и русскоязычных жителей Украины.