Юнги тоже часто смеялся. Однако, в редкие моменты взгляд его менялся, становясь неким подобием системы наблюдения в элитных районах столицы. И, когда взгляды рэпера и офисной работницы встречались, девушка будто бы только на секунду приходила в себя, и глаза её распахивались необыкновенно широко, и хмельной румянец приобретал еще более насыщенный ярко-красный оттенок. Тело Т/И словно били током - настолько резко она отворачивалась от кумира к старому знакомому и настойчиво выпытывала из него хоть какую-нибудь историю из тура. Только лишь провинившиеся дети, которых застали строгие родители, вели себя подобным образом.
— О, это же новая модель? – полюбопытствовала девушка, когда Мин достал телефон, на который только что пришло уведомление.
Тогда Юнги посмотрел на неё с некоторым удивлением, но ничего не сказал. Т/И же, то ли пораженная собственным невежеством, то ли испугавшаяся подобной реакции, закрыла лицо обеими руками и принялась часто кланяться. Чимин увлечённо наблюдал за этой сценой.
— Извини, пожалуйста, я не думала считать твои деньги! - повторяла она дрожащим голосом. – Просто, – девушка немного успокоилась, но так и не посмотрела собеседнику в глаза, - раньше я работала в филиале этой фирмы, и так уж вышло, что со временем я стала интересоваться техникой вообще, так что… Прошу прощения за хамство.
— Ничего страшного, – медленно ответил Юнги, не отводя взгляда от Т/И.
— Мне так жаль, – тихо сказала девушка и потянулась за сумкой. – Я, наверное, уже пойду. Доброго вечера.
— Уже? – отозвался Чимин. – Не попросишь автограф или фото? - продолжал он, изображая удивление, но офисная работница уже была в дверях. – Я пойду, проведу даму, – обратился он уже к другу, – до встречи.
Айдол подбежал к плавно идущей девушке и взял её под руку. Та не отреагировала. Вернее, сначала не отреагировала. Когда спустя пару секунд Т/И всё же повернула голову в сторону пришедшего, по её щекам потекли огромные грязно-серые слёзы. Женщина молча хныкала, и веки её всё набухали, а губы бессильно дрожали. Это лицо полностью соответствовало определению “пьяная истерика”. Рабочий костюм женщины был смят так сильно, что никакой волшебный отпариватель не смог бы исправить ситуацию.
— Что случилось? – удивлённо и взволнованно спросил Чимин, заглядывая в глаза знакомой. От абсолютной неловкости этой ситуации он беззлобно улыбнулся.
— Я не хотела… Видеть его…
— Да ну, чего ты? Всё же было нормально.
— Это у тебя… Всё было нормально… – Т/И громко шмыгнула носом. – А я…опозорилась! - она начала плакать ещё отчаяннее.
— Ты такая пьяная, пошли домой, - успокаивающе сказал айдол. – Я никогда не видел тебя такой.
— Это всё из-за тебя! И пить я бросила, и… Это случилось тоже… из-за тебя…
— Но я же не против того, что ты выпиваешь, – с невинной добротой в голосе ответил Пак и попытался взять на руки Т/И. – Тяжёлая всё-таки, – он продолжил медленно вести её.
— Знаешь, я иногда думаю…
— Да? И что же?
— Почему тебя так не волнует то… что ты разбиваешь мне сердце?
— О чём ты говоришь?
— Ты думаешь… я не знаю? Сейчас мы придём ко мне, ты сделаешь благородный вид, потом снимешь мою одежду и переспишь со мной, –она громко рассмеялась. – После этого ты будешь думать, что ты герой, а я вся твоя… Но, знаешь?
— Знаю что?
— Тебе не кажется, что ты уже сделал достаточно? Если бы ты извинился, а не устроил это шоу, я бы подумала, что между нами что-то есть, но ты… Ты вообще понимаешь, насколько это, чёрт возьми, неправильно?
Т/И резко остановилась и уставилась на Чимина. Её лицо снова приняло страдальческое выражение. Зрачки девушки стали настолько огромными, словно она не видела совсем ничего. Взгляд её был устремлен в глаза айдола, как будто сама женщина пыталась найти там хоть какой-нибудь ответ на свои слова. На лице собеседника не проскочила ни единая эмоция. После недолгого молчания он так же сладко улыбнулся.
— Слишком сложно, нет?
— Что?
— Я говорю, что ты даёшь мне какие-то совсем трудные задачи. Я не понимаю, чего ты хочешь. Ты хочешь, чтобы я ушёл? Или хочешь, чтобы остался? Мне всегда говорили, что проблемы в отношениях могут быть только из-за графика, но тебя, кажется, устраивает моя занятость. В остальном… – Чимин изобразил самый задумчивый вид. – Я разве мало стараюсь? Я прихожу так часто, как могу, пытаюсь проявлять заботу и всё такое, но ты всегда всем недовольна. Как ты думаешь, – он наконец посмотрел в глаза собеседницы, –это всё вообще имеет смысл?
— Я уважаю тебя и твою работу, Пак Чимин, – начала Т/И так, словно уличная прохлада избавила её от хмельного состояния, – поэтому никогда ничего и не говорю. Это ты здесь не уважаешь меня. Разве сейчас, – девушка снова всхлипнула, – ты не устроил это знакомство специально? Меньше всего на свете я хотела бы опозориться перед ним!
— Тогда чего бы ты хотела больше всего?
— Поцелуй меня сейчас, –тихо попросила Т/И, и по щеке женщины потекла последняя тяжёлая капля, – потому что я не знаю, могу ли я это терпеть.
— Проще, чем я думал, – ухмыльнулся он и слегка наклонился.
Две тёмные фигуры стояли у тускло освещённого подъезда. Даже если этот слабый свет не был способен осветить целую улицу, для них ухоженный кафелем участок асфальта стал спасательной будкой со скачущим под неравномерные удары сердец напряжение. Чимин наклонил лицо слегка влево, чтобы подобраться ближе к источнику волнения. Т/И приблизилась, затем отдалилась от партнёра, и сказала с какой-то необъяснимой тоской:
— Ты выпил так много, а от тебя всё равно пахнет этим дурацким парфюмом.
Усмешка проскочила на лице молодого человека, и в следующее мгновение их уста, наконец, соприкоснулись. Он обхватил нижнюю губу девушки, потом легонько чмокнул девушку в щёку.
— Забавно, – заметил парень, – твои губы такие горькие. Это потому, что ты так много выпила?
Вместо ответа девушка положила ладони на щёки Чимина и притянула его к себе. Её руки, как это уже случалось раньше, перебирали пряди волос айдола. Чимин положил руки на талию женщины.
Не так много времени понадобилось для того, чтобы двое по уже привычному сценарию оказались в скромной однокомнатной квартире. Брошенная у постели одежда, часы, строго следящие за ходом времени, соседский шум и бледная булка месяца, заглядывающая в незанавешенные окна, - все эти вещи в совокупности стали неким подобием ритуала. Бледные руки парня, так или иначе блуждающие по телу Т/И. Ускоряющиеся и замедляющиеся толчки. Несдержанные стоны. Заломленные руки. Алые следы на груди.
— Мне так жаль, – тихо произнесла девушка, лёжа на боку на самом краю постели.
— Я сделал что-то не так? – взволнованно поинтересовался айдол.
— Кажется, – Т/И повернулась к нему, – я кое-что поняла.
— Что именно?
— Всё-таки, это бессмысленно, – офисная работница провела по щеке Чимина тыльной стороной ладони. – Мы просто тратим время друг друга, – её губы коснулись щеки мужчины.
— Почему ты так считаешь?
— Потому что ты так на него похож, – Т/И слабо улыбнулась. – Твоя легкомысленность, упрямство. То, как ты не брезгуешь манипуляциями… Это всё не для меня.
— Я люблю тебя.
— Я не могу ответить тебе, – губы девушки слегка изогнулись. – Прости.
— Это же неправда, – самодовольно отозвался мужчина.
— Я очень хочу спать. Сладких снов.
На следующее утро Пак Чимин снова исчез. Даже простыня на его стороне не была смята. Т/И проснулась, сделала глубокий вдох, посмотрела в окно. Никого не было. Потом она убралась в квартире, постирала и погладила все рабочие вещи. День проходил быстро. В конце дня она просмотрела пропущенные звонки. На экране отобразился неизвестный номер. Девушка перезвонила, но трубку никто не взял. Однако, утром воскресенья неизвестный напомнил о себе снова.