И теперь почти законченная большая повесть была, как говорят в спорте, решающей попыткой хотя бы удержать рекорд. На мелкие заработки от презентаций, интервью и прочих «встреч с писателем» особо не разживешься, особенно в таком доме. Том самом доме, о котором они мечтали с женой очень давно. Год назад мечта сбылась.
Они начали строиться в уютном поселке на юго-западе области. Хотелось подальше от суеты и цивилизации. Постоянно жить в Москве – с ее пробками, грязной водой и загаженным воздухом – желания не было.
Летом Куприны спасались на даче, пока грезы о загородном доме становились материальными. Антон потратил на его постройку все деньги, накопленные за годы литературных трудов. Шутил, что теперь у них появится собственное имение. К тому же дети. А детям нужен большой уютный дом.
Журналисты обо всем пронюхали, и почти на каждом интервью всплывала эта тема. В бульварных газетенках и в интернете мелькали его портреты вместе с фотографиями стройки: мол, знаменитый писатель готовится стать отшельником, Москва прощается с известным королем мистической литературы и прочая ерунда.
Антон четко разделял личную жизнь и работу, заранее оговаривал перечень тем, на которые говорить публично не хотел. О своих книгах – пожалуйста; о литературе и в общем, и в частности – с удовольствием. А личное – извините. Поэтому однажды он без колебаний согласился на съемки в познавательной программе для подростков, где вопросы задает юное поколение. Оно, это поколение, хотя бы не будет жаждать его крови и пытаться уловить в словах скрытый смысл.
Антону сообщили о дате и времени эфира.
Только в тот день все пошло не так.
С утра у Сашеньки, которому исполнилось полгода, поднялась высокая температура, и он не прекращал плакать. Вызвали «неотложку». Антон уже должен был выезжать на съемки – и вот беда с сыном.
Позвонили знакомому педиатру. Тот посоветовал дождаться «Скорой»: скорее всего, простуда.
Антон схватил сумку.
– Леночка, будем на связи. Если врачи, не дай бог, найдут что-то серьезное – тут же звони. Поедем в больницу к Сергею Павловичу.
Жена ходила по комнате, прижав к себе сына.
– Езжай, Тоша. Мы сами справимся. Ты все равно здесь не поможешь. Мне кажется, я простудила его вчера. Дура, надо было окно закрыть вовремя! Как бы и Алешенька не заболел.
Лена осторожно положила заплаканного Сашу в кресло.
Куприн поцеловал жену.
– Не наговаривай на себя, все будет хорошо. Звони. Хотя, черт, я же на съемках буду, совсем забыл. Ладно. Я сам перезвоню.
За каким-то чертом он поехал по Тверской, и на пересечении с Большой Садовой застрял в пробке. Передача шла в прямом эфире, из студии трезвонили ежеминутно, пока Антон дергался среди ползущих машин.
Он набрал Лену. Жена успокоила его. Врач уже обследовал сына: ничего страшного, всего лишь легкая простуда. Поговорив, Антон облегченно вздохнул: одной проблемой меньше.
На эфир он почти опоздал. А такие манеры были не в его правилах. Антон почувствовал себя виноватым и от этого снова разнервничался. На гримерку времени уже не оставалось, его мазнули кистью на ходу, чтобы лицо не блестело под софитами. Куприн попытался сосредоточиться и сел в кресло перед аудиторией.
Антону приходилось публично общаться с подростками. Задавали они вопросы в основном наивные и типичные для своего возраста: откуда он черпает вдохновение, где берет сюжеты, кем хотел стать в детстве, сколько лет пишет, какой у него распорядок дня и, конечно же, коронный вопрос – как стать писателем?
В этот раз было по-другому. Обычных вопросов задавали мало. Группа ребят в переднем ряду словно сговорилась: дотошно и скрупулезно выясняли гонорары. Куприн дипломатично избегал конкретики. Из разных рядов, как атака, пошли один за другим вопросы о строящемся доме, предполагаемом переезде, о том, как он платит налоги. Спрашивали о совсем личных, даже интимных, сторонах жизни. Например, правда ли, что секс противопоказан творчеству?
– Я уверен: любовь во все времена вдохновляла мужчин на создание прекрасных произведений искусства, – улыбался Антон, а сам думал: что сейчас происходит?
«Это наваждение. Какой возрастной рейтинг у передачи? Сколько лет этим мерзавцам? Я от жизни отстал или это месть редактора за опоздание? И почему ведущая пустила все на самотек и так гаденько улыбается?».
Донимали Антона еще некоторое время. Он вежливо отвечал, а сам украдкой нащупывал в кармане пиджака мобильник. Может, врач ошибся? Вдруг они все-таки поехали в больницу? Скорее бы закончить здесь.