Костюм для себя отыскал. Вспомнил, что неподалеку от входа в ванную комнату видел еще одно помещение, гардеробную. Просто раньше с утра мне всегда слуги наряд на день доставляли, вот я на ней своего княжеского внимания и не задерживал. Если кто не понял, насчет «княжеского», это я так ерничаю. А так и умылся, и оделся, пошел к родителю. Надо же, в конце концов, до конца разобраться, чем у нас дело с императором закончилось.
Своего родителя отыскал все там же, на кровати. И надо сказать, что видок у него с момента прошлой нашей встречи заметно ухудшился. Кожа на лице землистый оттенок приобрела, под глазами набрякли мешки. Зато, правда, уже не лежит, а сидит на кровати и даже своими немного подрагивающими руками пытается самостоятельно завтракать. Правда, и целитель и пара слуг все равно наготове при этом процессе присутствуют.
— Сергей, вижу, тебе стало лучше, — обратил он на меня свое внимание. И тут же в сторону слуг: — Достаточно, я сыт. Унесите это все.
Следом за слугами отец и своего Айболита выпроводил. Правда, перед уходом тот еще накинул на родителя какое-то восстанавливающее заклинание. Ну, и я из обращения отца в кои-то веки узнал, как целителя зовут: Глеб Владимирович. Хоть смогу при необходимости обратиться к нему со всем вежеством.
— Отец, что у нас с императором? — Задал я ему вопрос, едва за целителем захлопнулась дверь отцовой спальни.
— С императором все в порядке. После дополнительной проверки меня менталистом, Владимир полностью простил наш род.
— Простил? За что? — Не сказать, что я был удивлен такой постановкой вопроса, скорее, я был в ярости.
— Мои артефакты не выполнили свою задачу. На императорское семейство было совершено покушение, в результате которого погибла императрица.
— Какова причина отказа защитной системы? — Сухо задал я деловой вопрос, уже предполагая, что с выходом отцовской системы из строя все не так просто.
— Моя система сработала штатно. — Нахмурился в ответ родитель. — В настройках артефактов имеется список людей, которым был разрешен к ним генеральный доступ. Когда состоялось первое покушение на меня, и я находился фактически при смерти, по требованию Владимира, доступ к управлению был расширен с одного меня до всех носителей моей крови. В результате Изабелла, моя безумная сестрица, в попытке спасти своих сыновей из тюрьмы, находящейся в подвалах императорского дворца, просто отключила всю систему, позволив переброшенной при помощи портальной арки армии заговорщиков беспрепятственно атаковать дворец. Кстати, на меня напали тоже по ее требованию. Чтобы я уж точно не мог снова активировать защиту императорского дворца.
— Она выжила? — Заинтересовался я, сообразив, что Изабелла и графиня Бельская, один за другим устроившая на меня несколько покушений — одно и то же лицо.
— По крайней мере, ее тела на развалинах дворца найдено не было, — еще сильнее нахмурился отец. — Но вот своих детей ей спасти так и не удалось…
— Знаешь, отец, мне все же кажется, что не император должен прощать нас за нашу верную службу, а наоборот, нам с тобой стоит задуматься о его действиях в наш адрес. Я, по крайней мере, пыток, учиненных надо мной по его приказу, прощать не собираюсь.
На короткое мгновение мне показалось, что этим своим высказыванием я все же пробил кору родительской преданности императору. Во всяком случае, от него вдруг повеяло довольно сильными эмоциями безоговорочного одобрения тому, что я сказал. Однако сказанные им в ответ слова показали мне, что с этим вопросом все совсем не так однозначно.
— Сергей, я понимаю твои эмоции, которые ты в данный момент испытываешь. Но задумайся, что будет, если наш император вдруг исчезнет? Кирилл, единственный его наследник еще слишком мал. В империи немедленно воцарится хаос, начнутся междоусобные войны, внешние соседи нападут, желая урвать свой кусок пирога. Альтернативы Владимиру просто не существует, и я, как верный патриот своей отчизны, несмотря ни на что, до последнего дыхания буду его поддерживать.
— Отец, вполне понимаю и принимаю твою точку зрения.
Ну, а что еще сказать? С одной стороны он ясно высказал, на чьей стороне, в случае чего, встанет. Лавры Андрия, сына Тараса Бульбы, пошедшего проти отца, меня как-то не прельщают. С другой стороны, в самом деле, весьма спорная ситуация. Я вообще-то тоже своей родине междоусобиц и разорения не желаю.…Хотя и о словах по запальчивости сказанных Владимиром Вторым, касательно его жгучей ненависти к княжескому сословию, тоже не забуду. Как не забуду и отнятие у меня моего первоуровневого пленника, знал бы, что так будет, самолично прибил его, хотя бы сколько-то праны с этого поимев.