Избавившись от первого соперника, оглянулся вокруг. М-да, на войне — как на войне. Мишка Сентяков, парень из двенадцатой группы, пытался остановить кровь, льющуюся из пробитой левой руки. Хорошо еще, я вчера, узнав о сборе, на всякий случай озаботился покупкой дополнительных лечебных и не только эликсиров. Кстати, довольно кругленькую сумму пришлось за них отвалить. Зато вот сейчас смог помочь. Перевязочного материала же у нас ни у кого не было, вдруг бы так и истек кровью?
Дальше было еще две сшибки, во второй из которых я все-таки подловил этого стрелка, который уже минимум двух наших соратников подранил. Влепил ему в вытянутую в нашу сторону правую руку небольшой камушек. А что делать? Он же, зараза, раз за разом по нам подобные выпускал. А ну, как кому-нибудь в глаз попадет?
А потом где-то слева от нас, со стороны поляны, грохнул вполне реальный взрыв. Это уже ни фига не зарница! Таким боевым заклятьем и убить запросто можно!
Однако все когда-нибудь кончается, закончилось и это безумное безобразие. Результат? Мы победили, а три человека, кому не смогли до конца помочь предоставленные главными аристократами целители, отправились на больничную койку.
После было финальное построение всех бойцов, во время которого князь-Никита зачитал фамилии отличившихся. Меня в том числе.
Наутро я дождался прихода в класс Ильи и вернул ему мой отличительный значок светлогорского княжества.
— Ты сдурел? — Изумился он, увидав, что я ему отдал. — Ты же тем самым полностью лишаешься нашей защиты.
Я скептически оглянулся вокруг: без подобных значков ходила минимум половина группы, включая того же Соколова, после чего попытался разъяснить свою позицию:
— У нас в поселке была секция рукопашного боя. Я тоже туда как-то раз заглянул из любопытства. Знаешь, что меня в первую очередь там поразило? Сначала мне навстречу вышел парень, зажимающий текущую из носа кровь, потом попался второй, с фингалом под глазом. А потом я увидел их тренера с деформированным носом и понял, что мне вовсе не хочется там заниматься. Извини, Илья, но я мирный человек, и подобная травмоопасная закалка боевого духа мне ни к чему.
— Ты делаешь ошибку, — хмуро провозгласил мой сосед по парте и отвернулся от меня, начав готовиться к уроку.
«Посмотрим», — хотел было я сказать ему в ответ, но промолчал. Ага, молчание — золото! Куда лучше для меня сейчас не выделываться, а спустить эту ситуацию на тормозах.
«Интересно, теперь каждый день со мной будет происходить что-нибудь идиотское»? — Примерно такая мысль у меня промелькнула в тот момент, когда я кинулся наперерез нашему коменданту, с самым свирепым выражением лица преследующему мою Злату. Ну, да, выгулял домашнего питомца, называется!
Впрочем, совсем уж вступать в рукопашный бой с этим ответственным чиновником оказалось не обязательно. Злата, как бежала по газону со всех четырех лапок, панически поджав хвостик, так и исчезла в облачке светлячков какое-то время еще следовавших по прежнему маршруту исчезнувшей собачонки.
— Где? Где эта скотина? — Громогласно орал запыхавшийся от быстрого бега комендант. — Я убью ее!
Разумеется, на его зычный голос мигом начали собираться любопытствующие. Не только студенты, со стороны крайних домиков и парочка преподавателей подошла.
— Какая скотина? — Сделал я голос поиспуганнее. — Ну, с одной стороны Злата встретилась с этим типом довольно далеко от меня, вряд ли во мне можно с полной на то уверенностью опознать Златиного владельца, а с другой, в тот момент, когда комендант только погнался за моей собакой, вроде как никого из свидетелей вокруг вообще не было. Абсолютно пустая улица.
— Рыжая скотина. С короткими лапками! — Выдохнул комендант, озираясь на набежавших.
— Белка что ли? — Решил я блеснуть остроумием.
— Какая белка⁈ — снова начал раскочегариваться раскрасневшийся от бега господин. — Я вам сейчас таких белок покажу!
Не сказать, чтобы мои улучшения физических характеристик как-то кардинально улучшили органы чувств, но слышал и видел я очень-очень хорошо. Потому вполне отчетливо смог разобрать, как один из преподавателей, мужчина, негромко шепнул своей спутнице:
— Похоже, допился Иван Петрович.
— Да, не зря от него каждое утро спиртным попахивает. Надо обязательно об этой ситуации проректору рассказать, он же буквально делается опасным для окружающих. — Отозвалась та, прижимаясь в поиске защиты к своему сослуживцу.